Верь в мою ложь

Он сказал:

— Валери, мы так долго прожили вместе. Да, я ужасно поступил с тобой и нашими детьми, но я ведь знаю, почему это так, и ты тоже знаешь. Потому что я действительно Берни Декстер с Блейк-стрит, и только это я и мог предложить тебе с самого начала.

— И я всё сделала для тебя, — тихо откликнулась Валери. — Для тебя, ради тебя. Ради того, чтобы доставить тебе радость… удовлетворить тебя…

— Это так.

— И чего мне это стоило… Ты не можешь этого понять, Бернард. И никогда не поймёшь. Так что пора подвести итог. Ты это понимаешь? Ты можешь это понять?

— Могу, — сказал он. — Валери, я могу.

Валери держала чашку с чаем у самых губ, но Бернард протянул руку и забрал её. И осторожно поставил обратно на блюдце.

— Прошу, позволь мне начать, — сказал он.

Камбрия, Грейт-Урсвик

Полицейские сразу отправили Тима в госпиталь в Кесвике. «Скорую» вызвали по рации. Манетт настояла на том, что она поедет вместе с мальчиком; пусть она ничего не знала об истинном состоянии Тима и о том, какие прогнозы дадут врачи, зато знала другое: Тиму очень нужен кто-то, кто достаточно близок к нему, ближе всех после биологических родителей. А это как раз и была Манетт.

Когда полицейские примчались на место событий, сигнализация продолжала выть, как трубы апокалипсиса. Манетт сидела на кровати, держа на коленях голову Тима, закрыв его тело ночной рубашкой, а Фредди метался вокруг, пытаясь найти кого-нибудь из преступников (которые давно сбежали), а также доказательства того, что происходило в этом месте. Видеокамера исчезла, компьютера тоже нигде не было видно, но в спешке участники съёмок забыли такие вещи, как мужской пиджак с бумажником и кредитными картами, женская сумка с паспортом внутри, и ещё в фотоателье остался довольно тяжёлый сейф. Кто знает, что там было внутри? Но полиция должна была очень скоро это выяснить.

Тим за всё это время произнёс всего две фразы, едва шевеля языком. Первая была такой: «Он обещал», а вторая — «Пожалуйста, не рассказывай…» Но кто обещал, что и кому, осталось неясным. Что же касалось слов «не рассказывай», с ними всё было понятно. Манетт осторожно положила ладонь на лоб Тима (у него были слишком длинные и слишком грязные волосы, на них слишком долго никто не обращал внимания) и сказала:

— Не беспокойся, Тим. Не беспокойся.

Полиция сначала явилась в виде двух констеблей, патрулировавших неподалёку. Но когда патрульные увидели общую картину, они тут же схватились за рации, висевшие на их плечах, и вызвали детективов и офицеров из полиции нравов. Так что Манетт и Фредди снова очутились лицом к лицу с суперинтендантом Конни Калвой. Как только она вошла в заднюю комнату фотоателье и увидела декорацию викторианской спальни, с открытым окном и Биг-Беном вдали, с собакой и разбросанными по полу костюмами, она быстро обернулась к констеблям и спросила:

— «Скорую» вызвали?

Патрульные кивнули.

Конни Калва шагнула к Манетт и сказала:

— Мне очень жаль, простите. Но у меня были связаны руки. Это закон…

Манетт отвернулась, не желая смотреть на офицера.

— Вот только не надо твердить нам об этом чёртовом законе! — резко произнёс Фредди.

И он говорил так яростно, что Манетт охватила волна нежности к этому человеку, и она подумала, что очень глупо с её стороны было до сих пор не замечать настоящего Фредди Макгая.

Суперинтендант Калва не обиделась. Она пристально посмотрела на Манетт и сказала:

— Вы ведь случайно на всё это наткнулись, я правильно поняла? Услышали сигнализацию, увидели вот это внутри и сразу поняли, что здесь происходит. Ведь так всё было?

Манетт посмотрела на Тима — он начал дрожать — и сразу всё решила. Она откашлялась и заявила, что нет, они не просто натолкнулись на всё это, хотя и спасибо вам большое, суперинтендант, за предположение, что это могло быть так. Они с мужем — Манетт забыла упомянуть о том, что Фредди — её бывший муж, — вломились сюда. Они решили сами стать законом и готовы принять все последствия. Они явились сюда недостаточно быстро для того, чтобы вовремя остановить всю эту грязь, не дать каким-то мерзким извращенцам изнасиловать четырнадцатилетнего мальчика, но они с Фредди предоставляют эту часть дела полиции, и пусть полиция сама решает, что делать с тем фактом, что они с мужем — Манетт снова забыла слово «бывший» — вломились сюда, или как там назовут это полицейские.