Авантюристы

Она тут же распечатала его, не стесняясь присутствующих:

«Дорогая Мари!

Вынужден сообщить Вам, что я не могу покинуть Москву, благодаря очередным козням моего ненавистного тестя. Постараюсь уладить сию проблему и выехать в Лодзь.

С любовью князь Александр Рокотов».

«Да, – подумала Мария, – это скорее – не письмо, а записка, или вернее сказать: отписка!»

Ла Шарите внимательно наблюдал за выражением лица своей подопечной, будучи уверенным, что устранил соперника, князя Рокотова, благодаря ловкой интриге, позволившей вновь стравить его с тестем. Теперь женщина – полностью под его влиянием, ей же суждено стать разменной монетой в авантюрной игре.

Глава 4

Дом пана Вацлава Кравчика, как и предрекал прозорливый Ла Шарите, стал самым модным салоном Лодзи. Его завсегдатаями стали Казимир Валевски и даже сам Израиль Познанский, прочащий свою перезрелую дочь Сару за Кравчика, несмотря та то, что предполагаемый жених и будущий тесть были примерно одного возраста.

Пана Вацлава сие обстоятельство вовсе не смущало: конечно, Саре было уже тридцать, – она давно вышла из нежного девичьего возраста, – и формы её несколько расплылись, а грудь и вовсе стала необъятной, но ему нравилась эта полная рыжеволосая барышня с аппетитными губами цвета коралла. Сара была не глупа, так как давно уже не молода, – барышни имеют свойство умнеть с годами, – практична в делах, порой она давала отличные советы отцу по поводу обуви. Познанский, следуя мудрому решению дочери, окрестился вместе с ней в католическую веру, приняв церковное имя, но какое никто не знал, ибо все привыкли величать его Израилем.

Пан Кравчик, давно лишённый сентиментальности, быстро просчитал: насколько выгоден для него этот брак, и как не посмотри, со всех сторон, – предстоящий союз получался весьма привлекательным.

Сара стала всё чаще посещать дом Кравчика и появляться вместе с ним на людях. Пан Вацлав с удовольствием выезжал с ней в экипаже, запряжённым четвёркой отменных орловских рысаков, а уж в лошадях он знал толк. В Лодзе поговаривали об их свадьбе, как деле решённом. Кравчик не опровергал сии слухи, и в подтверждении своих действий пригласил Сару в Неборув, где располагалось имение его покойной жены, которое он обычно посещал, если желал покататься верхом на своих рысаках.

Окрылённый и помолодевший пан Кравчик отбыл в Неборув вместе с мадемуазель Познанской, позволив гостям оставаться в его лодзинском доме столько, сколько они пожелают. Чем те и не преминули воспользоваться. Предприимчивый Ла Шарите заказал побольше приглашений в местной типографии, которые Варвара аккуратно рассылала раз в неделю по указанным адресам известных лодзинских семейств.

Салон в доме пана Кравчика открывался для посетителей по субботним вечерам, где в программе значились: музыкальные этюды, которые особенно полюбили юные барышни, жаждущие проявить свои таланты; поэтические вечера, утомлявшие неумелым ямбом и хореем поклонников госпожи Шеффер, и конечно, игрой в карты. Местная аристократия предпочитала игры: в «Пан», «Макао» и «Ремик», подобных пристрастий Владимир Назаров не понимал и вовсе не собирался переучивать свою очаровательную сообщницу Варвару. Поэтому он ввёл моду на покер, и преступил к привычному для него занятию – мошенничеству.

Мария, как женщина весьма не глупая, понимала, что Ла Шарите затеял некую игру: но какую? Она чувствовала, что виконт использует барона де Ангеррана в своих корыстных целях, тот же окончательно потеряв голову от любви к ней, швырялся франками налево и направо. По поводу Владимира и Варвары у госпожи Шеффер возникли подозрения ещё в Москве в салоне Елены Яковлевны Скобелевой, она была почти уверенна в их истинной ипостаси. Одно её удивляло: как человек из такой состоятельной семьи, Назаровых, опустился до карточного шулера? Мария не находила ответа. Она решила занять выжидательную позицию, посмотреть, как дальше будут развиваться события, но с твёрдым намерением не упустить барона Армана из своих рук, а в случае необходимости – постоять за него.

* * *

Шло время. Пан Кравчек благополучно скакал на рысаках в обществе невесты в Неборуве, и когда сие занятие им наскучило, они отправились в Нижнюю Силезию во Вроцлав. Он отписал письмо виконту Ла Шарите, переполненное нежности по отношению к Саре, подтверждающее право гостей пребывать в его усадьбе в Лодзи. Для виконта этого было вполне достаточно, так как его продуманный план начинал постепенно претворяться в жизнь.