Ты мне принадлежишь

— А ну не трожь ее! — Бармен Джоуи пулей вылетел из-за стойки бара. — И вообще, хватит с вас на сегодня, мистер, — добавил он. — Платите по счету и выметайтесь отсюда.

Ублюдок встал. Он был крупный, но не крупнее Джоуи. Оценив расстановку сил, он швырнул на стойку несколько кредиток и ушел.

Сразу после этого позвонила доктор Сьюзен и опять напомнила Тиффани о том, до чего же паршиво на душе. «Все, пойду домой и залезу с головой под одеяло», — сказала она себе, повесив трубку.

Без пяти двенадцать Джоуи подозвал Тиффани.

— Слушай, детка, когда будешь уходить, я провожу тебя до машины. Может, этот сукин сын околачивается где-то снаружи.

Но как раз в тот момент, когда Тиффани застегивала пальто, собираясь уходить, в бар ворвалась кегельная команда, и Джоуи пришлось их обслуживать. Тиффани поняла, что в ближайшие десять минут он не освободится.

— Ладно, Джоуи, увидимся завтра. Ничего со мной не случится, — бросила она на прощание и выбежала наружу.

Только на дворе она вспомнила, что ее машина осталась в самом дальнем конце стоянки. «Вот черт, — подумала Тиффани. — Если этот сукин сын и вправду где-то тут ошибается, у меня могут быть проблемы». Она внимательно оглядела стоянку. На стоянке был только один человек. Похоже, он как раз вышел из машины и собирался заглянуть в бар. Впрочем, даже при скудном освещении Тиффани разглядела, что он не похож на недоумка, который приставал к ней в ресторане. Он был выше ростом, да и потоньше.

И все же что-то ее насторожило — хотелось поскорее оказаться подальше от этой проклятой стоянки. Торопливо пересекая асфальтовую площадку, она на ходу нащупала в сумке ключи. Пальцы обхватили связку, и она почти добралась до машины.

Вдруг тот тип, которого она видела на другом конце стоянки, оказался прямо перед ней. И в руке у него было зажато что-то блестящее. Нож! При мысли об этом Тиффани замерла.

«Нет! — подумала она, увидев, что он двинулся к ней, и не веря своим глазам. — За что?» В голове не укладывалось, что все это происходит наяву.

— Прошу вас, — пролепетала она, — не надо!

Тиффани успела различить лицо нападающего, и превосходная память подсказала ей, что убийца — тот самый шикарный тип, которого она мельком видела в Гринвич-Виллидж, в сувенирной лавке. Тот самый, который покупал кольца с надписью «Ты мне принадлежишь».

57

Возвращаясь назад в город по скоростному шоссе, пересекавшему Бронкс, он чувствовал, что с него градом катится пот. Он еле успел. Он как раз перешагнул через низенькую стенку, отделявшую стоянку «Грота» от территории бензоколонки, к счастью, не работавшей, когда до него донесся голос какого-то парня, громко звавшего Тиффани.

Машину он поставил на другой стороне от заправочных колонок. Ему повезло: земля там шла слегка под уклон, не пришлось включать мотор, пока он не подъехал прямо к дороге. Оказавшись на шоссе, он свернул направо и влился в поток движения. Вроде бы все в порядке, никто его не видел.

На следующей неделе все будет кончено, напомнил он себе. Он выберет ту, которая «войдет в джунгли, пронизанные дождем», и его миссия будет завершена.

Вероника — такая доверчивая! — стала первой. Теперь она похоронена в Египте: «Любуйся пирамидами на берегах Нила».

Регина. Ее доверие он завоевал на Бали: «Встречай рассвет на тропическом острове».

Констанция, заменившая Кэролин в Алжире: «Сходи на восточный базар в старом Алжире».

«Облети океан на серебристом лайнере». Он вспомнил Монику, застенчивую наследницу миллионов, с которой познакомился во время трансатлантического перелета в Лондон. Вспомнил, как говорил ей о крыле самолета, сверкающем серебром в солнечных лучах.

Разумеется, кольца были ошибкой. Теперь он это ясно сознавал. Это была его маленькая шутка, как и связь между именами, которыми он пользовался в своих особых поездках. Надо было держать свои шутки при себе.

Но Парки, который делал кольца, уже вне игры. А теперь вышла из игры и Тиффани, видевшая, как он покупал одно из них. Он был уверен, что, как и Кэролин, она узнала его перед самым концом. Это понятно: Тиффани хорошо разглядела его в сувенирной лавке, причем в его повседневном виде. И все же становилось не по себе при мысли о том, что даже в скудном освещении на автостоянке она сумела его узнать.

Перышки на ветру. Ему никогда не собрать их все, но он уверял себя, что их унесет ветром и никто не заметит. Сколько бы он ни старался держаться подальше от объективов фотокамер, наверняка на заднем плане каких-то фотографий, снятых на круизных судах, он запечатлен, это неизбежно. Люди по всему миру вставляют такие фотографии в рамочки, хранят их, чтобы вспоминать свои сказочные каникулы... И сейчас эти фотографии пылятся на бесчисленных комодах в спальнях и на стенах в кабинетах, никто не обращает на них внимания... Такая картина представлялась ему и забавной, и в то же время пугающей.