Тень твоей улыбки

Стэнтон откинулся в кресле.

– Давайте рассмотрим такой сценарий. Кто-то поставил машину у бара, поскольку знал, что Гэннон встречается там с Картер. После того как Гэннон ушел прочь, этот человек предложил Картер ее подвезти. Она была неглупой. Вряд ли она села бы в машину с незнакомым человеком.

Такер кивнул.

– К этому-то я и веду. И вот еще что. Отпечатки пальцев Питера Гэннона были найдены на деньгах и пакете, но на ящике с двойным дном, где были спрятаны деньги, их не обнаружили. Выходит он был достаточно умным или достаточно трезвым, чтобы прятать деньги, надев перчатки, но при этом достаточно глупым, чтобы выбросить пакет в корзину для мусора, где его мог увидеть любой?

Зазвонил телефон Такера. Он взглянул на определитель номера.

– Это из лаборатории, – сказал он, затем спросил в трубку: – В чем дело? О! Благодарю за быструю работу. – Он захлопнул сотовый. – В лаборатории закончили анализ одежды, которая в тот вечер была на Гэнноне, и одежды, в которой была найдена Картер. На его одежде не найдено никаких следов крови, волос или ниток с одежды Картер. И никаких его следов на ее одежде.

Перед приездом Такера и Флинна Стэнтон изучал досье Гэннона. Сейчас он зачитал вслух одну из страниц.

– В соответствии с заявлением Питера Гэннона он просил у фонда Гэннона ссуду в миллион долларов для того, чтобы откупиться от Рене Картер, но члены правления выдали ему лишь сто тысяч. Это означает, что члены правления были в курсе требований Рене. Мы оба знаем, что некоторые из таких семейных фондов довольно шаткие. Я бы хотел, чтобы на следующем этапе вы поговорили с этими людьми.

Такер кивнул и, поднявшись, потянулся.

– Я начинаю думать, что мне следует подключиться к команде, занимающейся защитой Гэннона, – сказал он. – Потому что сейчас мы практически это и делаем.

Пока они с Флинном пробирались через шумный офис к своим столам, мимо прошел молодой следователь.

– Барри, ты неплохо смотришься на третьей странице «Ньюс», – заметил он. – Моя девушка говорит, что ей нравится твоя кривая улыбочка.

– Моей жене тоже, – откликнулся Барри. – Но, судя по тому, как разворачивается дело, ей не придется часто видеть эту улыбку.

69

Измученный физически и морально, Питер Гэннон крепко спал в ночь с понедельника на вторник. Во вторник утром, впервые за несколько дней чувствуя бодрость и ясность мыслей, он принял душ, побрился, надел брюки защитного цвета и спортивную рубашку с длинными рукавами, которая скрыла бы электронный браслет.

Сильно проголодавшись, он приготовил себе яичницу с беконом, тост и кофе. Перед тем как сесть за стол, он открыл дверь, чтобы взять газеты – обычно их доставляли к семи часам утра. Газет не было, и он позвонил консьержу, чтобы прислали.

Мужчина говорил извиняющимся тоном.

– Мистер Гэннон, мы не знали, что вы дома.

«То есть что я вышел из тюрьмы», – подумал Питер.

– Сейчас пришлем наверх, сэр.

«Интересно, что пишут обо мне сегодня?» – спрашивал себя Питер. Когда принесли газеты и он открыл «Пост», то увидел на первой странице фотографию грустной маленькой девочки, стоящей в кроватке. Заголовок гласил: «БРОШЕННОЕ ДИТЯ ЛЮБВИ ПИТЕРА ГЭННОНА».

Питер тяжело опустился в кресло и долго смотрел на фотографию. Широко распахнутые печальные глаза дочери, казалось, глядели на него с укором. Он заставил себя прочитать статью, в которой со зловещими подробностями рассказывалось про обнаружение тела Рене, о его аресте и о том, что у Рене нет известных родственников, а также о том, что уже поступили десятки звонков от людей, желающих удочерить маленькую Салли.

– Они ее не получат, – вслух произнес Питер, отбросив газету. – Никто ее не получит.

Был только один человек, к которому он мог обратиться за помощью. Набрав номер сотового Сьюзен, он застал ее в офисе.

– Сьюзен, ты видела фотографию ребенка на первой странице «Пост»?

– И не только в газете, – тихо сказала она. – Я навещала Салли в больнице. Питер, я иду на совещание. Через пару часов могу заскочить к тебе домой. Мне надо с тобой поговорить.

Дожидаясь ее, Питер продолжил дело, которым занимался в субботу утром, перед тем как его арестовали. Он разложил по ящикам их содержимое, разбросанное по гостиной, завершил развешивание картин, поправил шкафы и расставил прочую мебель по местам.

Когда они со Сьюзен развелись, он, позволив себе еще одно сумасбродство, два года жил с Рене в апартаментах отеля «Пьер». Когда они расстались, он купил себе эту квартиру и нанял дизайнера для ее оформления.