Прогулка по городу

В это утро Софи выглядела чем-то озабоченной.

— Сара, ты помнишь тот красивый набор ножей, что висит возле плиты?

Сара уже застегивала пальто.

— Да.

— Ты не брала для чего-нибудь оттуда нож?

— Нет.

— Просто я заметила, что нет самого большого ножа для мяса. Очень странно.

— Он должен быть где-то здесь.

— Даже не знаю, где он может быть.

Саре внезапно стало как-то не по себе.

— Когда ты его видела в последний раз?

— Точно не помню. Я не увидела его в понедельник и начала искать. На кухне его нет, уверяю тебя. Понятия не имею, когда он пропал. — Софи в нерешительности замолчала. — Я не думаю, чтобы он мог зачем-то понадобиться Лори в колледже.

Софи знала про сон с ножом.

— Вряд ли. — У Сары перехватило в горле, она с трудом сглотнула. — Я побежала. — И, уже открыв дверь, она сказала: — Если ты вдруг случайно найдешь этот нож, позвони мне на работу, пусть мне передадут. Просто скажи: «Я нашла». Хорошо?

Она заметила на лице Софи выражение сочувствия. «Она считает, что это Лори взяла его, — подумала Сара. — Боже!»

Она бросилась к телефону и позвонила Лори. После первого же гудка в трубке раздался сонный голос Лори.

— Сара? Конечно. Прекрасно. Мне даже удалось исправить кое-какие оценки. Получила хорошие. Давай как-нибудь отметим это.

С облегчением положив трубку, Сара побежала к гаражу. В гараже, рассчитанном на четыре машины, стояла только ее. Лори всегда оставляла свою машину возле дома. Пустующее место в гараже постоянно напоминало об аварии.

Отъезжая от дома, она для себя решила, что с Лори, судя по ее тону, было все в порядке. Сегодня же вечером она позвонит Карпентеру и Джастину Донелли и расскажет им про нож. А теперь ей нужно на некоторое время об этом забыть. Было бы большой несправедливостью по отношению к Морин Мейз и ее близких не сделать сегодня на суде все, что в ее силах. Но зачем Лори мог понадобиться нож для мяса?

Глава 31

— Сарины присяжные все еще совещаются, — сказала Лори доктору Карпентеру, сидя напротив него в кабинете. — Я ей просто завидую. Она так предана работе, так гордится своей прокурорской должностью, что может запросто забыть обо всем, что не имеет к этому отношения.

Карпентер не отвечал. Ситуация менялась. Лора была не похожа на себя. Он впервые почувствовал в ней какую-то враждебность по отношению к Саре. В ее глазах мелькали искорки скрытой злости. У них с Сарой что-то произошло.

— Я читал об этом процессе, — мягко сказал он.

— Нисколько не сомневаюсь. Скажите пожалуйста — прокурор Сара! Но она не такая уж проницательная, какой мнит себя.

Он вновь промолчал.

— Вчера вечером, не успела я приехать домой, как явилась она. Сплошные извинения. Чувствует себя виноватой, что не встретила меня. Она ведь старшая сестра. А я ей говорю: «Послушай, Сара, я в чем-то и сама могу о себе позаботиться. Мне все-таки двадцать один, а не четыре».

— Четыре?

— Мне было именно столько лет, когда ей надо было остаться дома, вместо того, чтобы идти на эту чертову вечеринку. Если бы она тогда осталась дома, меня бы не похитили.

— Ты же всегда себя считала виноватой в том, что тебя увезли тогда, Лори?

— Конечно, и себя тоже. Но и старшая сестра приложила к этому руку. Готова поклясться, она ненавидит меня.

Доктор Карпентер ставил перед собой задачу добиться того, чтобы Лори в меньшей степени зависела от своей сестры, но это было нечто другое. Его пациентку словно подменили.

— За что ей тебя ненавидеть?

— У нее не остается времени на личную жизнь. Вам бы следовало заняться ее лечением. Вот было бы интересно послушать! Всю жизнь быть в роли старшей сестры. Сегодня утром я прочла ее старый дневник. Она хранит его еще с детства. Там много написано о том, как меня похитили, о том, как я вернулась, и о том, насколько я после этого изменилась. Полагаю, я доставила ей массу неприятностей. — В голосе Лори послышалось злорадство.

— И часто ты читаешь дневники сестры?

Лори посмотрела на него с откровенной жалостью.

— Это вам интересно знать, кто о чем думает. Вам от этого легче, что ли?

Достаточно было посмотреть на то, как она сидела в воинственной позе: плотно сжав колени, вцепившись в подлокотники руками, Лори несколько подалась вперед, черты ее лица обострились. Куда девалось нежное восторженное юное личико и неуверенный, как у Джекки Онассис, голос?