Активная защита

К тому моменту на губах подопечной уже покоилась тряпица, измазанная противной, тягучей и липкой мазью. Так что говорить Лилия не смогла бы при всем желании. Только легонько дернулась, умоляюще покосилась в сторону Чернова да учащенно задышала носом.

Моложавый профессор не смог работать молча. Да и первую пациентку, участницу такого важного эксперимента, следовало и заговорить и успокоить:

– Эта идея ко мне пришла давно, еще в детстве, когда я обнимал свою родную и горячо любимую бабушку. Слишком уж удивляла ее обвислая и морщинистая кожа лица. Так и хотелось просто собрать в кучку все лишнее да отрезать. Но отрезать будет человеку больно, шрамы останутся. А вот если просто умертвить некоторые клетки, они сами отторгнутся организмом. Живые клетки на месте пустоты и сойдутся. Кожа натянется и будет как новенькая. Так примерно я и рассуждал в молодости. Но, как видите, идея оказалась верной. Если бы еще и компоненты… – Профессор оборвал себя на полуслове, вспомнив, что давший ему некоторые несуществующие на Земле химические соединения мистер Бокед особо настаивал на полном соблюдении этой тайны где бы то ни было. Тяжело вздохнул и продолжил: – Вот потому и следует в момент лечения пить только воду. Она помогает организму с максимальной скоростью выводить омертвевшие клетки кожи. Иначе возможны самые негативные последствия. Между прочим, лечебное голодание водой вам уже понравится на второй день.

Заметив, как глаза у Монро расширились от возмущения, Константин пояснил:

– Будем на это надеяться! Ведь после первого замеченного вами результата наверняка захочется и дальше развивать успех, и уж всяко пять дней на воде выдержать проще простого.

Пока Лилия силилась закричать враз оглодавшими такой перспективой глазами, не утерпел поспрашивать и академик Чернов:

– Вдруг ничего не получится?

– Несколько часов назад я провел маленький тест на себе: корригирующие мази действуют! – с нескрываемым восторгом огласил профессор. – Мы сейчас стоим на пороге новой эры в омоложении человека и придания ему новой эстетической внешности. Боюсь представить, какой бум поднимется в научном мире, если…

Очередной перепад в настроении показал, что Константин прекрасно осознает: если у мистера Бокеда не отыщется больше нужных химических составляющих для новых мазей, то весь проект так и останется просто разовым достижением, временным прорывом и огромным разочарованием для ученого. Правда, все тот же Бокед туманно намекал, что если все сложится удачно, то производство компонентов можно будет наладить уже в течение двух, максимум трех лет. И уже только ради этого следовало идти на какое угодно сотрудничество со знаменитыми, но загадочными экспертами.

– А почему вы наносите такие маленькие точечки мази на щеки? – удивлялся Чернов. – Можно ведь и смелей действовать.

– Нельзя много и сразу. – Профессор и в самом деле с помощью тонкой иглы и шприца просто прокалывал верхний слой кожи на лице и вводил туда еле видимую ярко-зеленую капельку, – С большим потоком мертвых клеток организм не справится. Даже усиленное промывание под капельницами не слишком ускорит процесс омоложения. Поэтому все делается медленно и поэтапно: пять дней водного голодания для лица, пять дней для рук, пять для спины… Милочка, что вы так дергаетесь?! И не мычите, пожалуйста! Лежать надо тихо и расслабленно. Еще наговоритесь… потом… когда с губ спадет опухоль. Ну да! А вы как думали? Ткани губ и кожи щек различаются кардинально. Поэтому с каждым пациентом ведется различная, индивидуальная работа. М-да. Остается только собственными глазами в действенности этой работы удостовериться.

То есть Лилия Монро прекрасно понимала, что на ней проводятся банальные испытания тех самых стролипкадеров иных цивилизаций. И уже мысленно кричала: «Вдруг у сойшенхов совсем иной состав тела?! Тем более что их рост – четыре метра. Не хочу таких больших губ!!!»

Константин и Чарли ее не слышали, приступив к обсуждению каких-то порошков, а прикрывший глаза Сергей Николаевич любовался буйными и яркими красками ауры мадемуазель Монро.

Глава двадцать седьмая

Лиходеи. Ганс Даглиц. Воспоминания и действительность

Будущее божество Южной Америки восседало на простом, мшистом камне возле вздымающейся в небо скалы и любовалось открывающейся перед ним панорамой города Мачу-Пикчу. Сколько будущий бог себя помнил в зрелом возрасте, всегда любил посидеть именно здесь. Посмотреть на удивительные сооружения древних индейцев или помечтать о возрождении могучей, но давно погибшей цивилизации. Еще с юности, когда его родители археологи стали брать восемнадцатилетнего сына с собой в экспедиции, он помешался на древней культуре Южной Америки. А более конкретно – на тех территориях, которые простирались вдоль западного побережья континента. Потом было еще огромное количество подобных путешествий по всему миру, но вот именно этот вид на панораму древнего Мачу-Пикчу стал поворотной вехой в преобразовании всей последующей жизни.