33 рассказа о китайском полицейском поручике Сорокине

– Ты погоди, это уже второй пакет. Я вот тебе и первый принёс, ты пока читай его, а я ещё раз прочитаю это! – И он стал читать.

«Здравствуйте Мишель! Доброго Вам дня! ^[6]

Пишу, как тунгус – то, что вижу. И правда что получается на вид дневника. И хрен с ним! Сохраните, хотя сам не знаю для чего это!

10 ноября 1924 г. Выступили. Я со своей ротой – в авангарде. Пока противника не видно, но возможно, скоро с ним столкнёмся. Никак не угадаешь, как к нам относятся китайцы – вероятно, не очень-то приветливо, но по их лицам этого не понять. Ясно только, что их здорово грабят и свои, и враги, и «друзья».

Ночевали в какой-то китайской деревне. Выставил сторожевое охранение, а сам со своими офицерами расположился в фанзе какого-то крестьянина, в которой живет только он сам со старухой-женой. Все их дети давно умерли, кто от чего. Некоторые – от голода, который бывает чуть ли не ежегодно, то в одном месте, то в другом.

Кроме пампушек да каши из чумизы или гаоляна ничего достать нельзя. Фанзы словно вросли в землю – низкие, серые и земляные. Внутри – полутьма, потому что бумажные окна едва пропускают тусклый желтоватый свет. Запах чем-то кислым. Пол – глиняный, потолка нет, просто крыша из гаоляна, замазанная глиной. У одной стены – возвышение – кан, застланный циновками. С одной стороны кана – печурка у стены из глины, с другой – глиняная же толстая труба, выходящая на крышу. Печурка топится гаоляном, дым идет под каном, нагревает его и выходит в трубу. Так вот на этих горячих канах и спят китайцы всей семьей.

20 ноября 1924 г. С налета взяли Тайчжоу и Тайлайчжоу. Части У Пэй-фу почти не оказывают сопротивления и в панике бегут, едва только мы показываемся. Китайцы все стреляют поверху, то ли от страха, то ли уж такая привычка у них так воевать. Есть сведения, что наши броневики подходят к Цинану.

24 ноября, Цинан. Сегодня вошли в Цинанфу. Взяли его почти без боя и без потерь. Китайцы частью бежали, частью рассеялись среди местных жителей, быстро став ими, как это у них принято. Все было так быстро, что наша обходная колонна даже не успела окружить город, т. к. броневики Кострова отчаянно смело влетели на вокзал, и Цинанфу оказался в наших руках. Остатки армии У Пэйфу бежали в город Таянфу.

25, 26 ноября, Цинанфу. Броневики генерала Кострова преследуют противника. Мы же располагаемся в городе, где нам отведены помещения. Тут же находится резиденция маршала – Тупан-гуншу. Там же помещается и штаб группы, у которой там свое собрание.

Цинан – город очень большой, чисто китайский: узкие грязные улочки, заселенные торговцами, занятые харчевками. Кроме нас, нет здесь ни одного европейского лица. Жилища чисто китайские, из серого кирпича, потолки бумажные. Ночью в этой бумаге слышится визг и шуршание. Зажигаешь спичку – крысы. Раз в одной фанзе наши офицеры легли спать и провалились на наших же спящих солдат. Те подняли спросонья такой гвалт, что перебудили всех китайцев в соседних домах и дворах, и получилась целая паника.

1 декабря, Цинанфу. Главным советником маршала Чжана состоит Николай Меркулов. Рассказывают, что дело было так: ещё в мирное время, до войны, Меркулов во Владивостоке занимался крупными торговыми делами, и китаец Чжан Цзучан был у него поставщиком. Потом китаец, разбогатев, купил воинский чин, командуя во время нашей революции бригадой. Т. к. он знал русский язык, постоянно живя в Приморье, то его с бригадой и поставили в Пограничной. Это случилось, когда китайские войска заняли Харбин и Маньчжурию, разоружив русских. И тут, как раз в 1921 г., когда Меркулов стал править во Владивостоке, у него снова завязались отношения с Чжаном. В итоге он продал последнему артиллерийские снаряды и какое-то военное снаряжение, которого во Владивостоке было сколько угодно. Потом, когда меркуловское правительство пало, Чжан сформировал из русских отряд – артиллерийский взвод под командой полковника Кострова. Этот взвод совместно с китайскими войсками под командой Чжан Цзучана в ноябре месяце 1923 г. пошел на юг, к Шанхайгуаню. И вот тогда-то армия У Пэйфу и была впервые разбита и Чжан Цзучан стал формировать из русских частей большой отряд.

5 декабря, Цинанфу. Наш отряд постоянно увеличивается и реорганизуется. Начальником штаба при Меркулове назначен полковник Михайлов. Про него говорят разное, но верно одно: человек он не очень умный, хитрый интриган, но всей душой предан Меркулову и все время был около него во Владивостоке. Поэтому и теперь он около него. 105-й полк будет переформирован в 65-ю дивизию. Может быть, я получу батальон.

---

6 Письма полковника Штина приведены по подлинникам с сохранением орфографии автора (ГАРФ. Ф. 5881. Оп. 1, год 1926. Д. 555. Л. 1—52).