Галактический глюк

– Давай, – махнул рукой Фредриксону Вениамин.

ИскИн тотчас же сорвался с места.

– Шо это с ним? – удивленно посмотрел вслед Фредриксону чистильщик. – Выпить приспичило?

Вениамин вопрос Канищеффа проигнорировал – в конце концов, сейчас у него были задачи поважнее, нежели разбираться с порывами мятущейся души ИскИна.

– Вернемся к нашим ежам, – строго глянул он на чистильщика. – Ты когда на смену заступаешь?

– Нынче вечером.

– А точнее?

– В восемь. Вас, бади, протащить в космопорт смогу часов в десять. Вот только, – Жан-Мари хитро прищурил здоровый глаз, – о прайсе мы пока еще не договорились.

– Прайс обычный – бэг табака.

– Идет, – с готовностью согласился Канищефф. – Значица, встречаемся на обычном месте…

– Найн, – перебил чистильщика Вениамин. – На этот раз пойдем через ворота.

Глаз Жана-Мари сделался похожим на бильярдный шар, замерший в состоянии неустойчивого равновесия на самом краю лузы.

– Сдурел, Ральфович? – деликатно осведомился Канищефф; ну прямо доктор, спрашивающий пациента: «А по ночам в постель не мочитесь?» – Там же охрана.

– Не беда, – улыбнулся Вениамин. – Фред позаботится о том, чтобы джаниты приняли нас за работников космопорта.

Обернувшись, Жан-Мари посмотрел на Фредриксона. ИскИн стоял, облокотившись на стойку бара, и о чем-то негромко разговаривал со своим безнадежно устаревшим собратом.

– Ну, тебе, вестимо, виднее, Ральфович, – сказал Жан-Мари, вновь обратив свой монокулярный взор на Вениамина. – Но за риск придется платить отдельно.

– За какой еще риск? – возмутился Обвалов. – Проще через ворота пройти, чем по канализационным стокам ползать!

– Это кому як, – философски изрек Канищефф. – А ежели вас на пропускном пункте повяжут, так, значица, и меня заодно с вами. Так шо, Ральфович, прайс надо бы накинуть.

– Сто граммов спирта, – обозначил надбавку за риск Вениамин.

– Обижаешь, Ральфович, – с укоризной наклонил голову к плечу Жан-Мари. – Я ведь не лох якой. Ложи пол-литра и считай, шо договорились.

– Двести, – процедил сквозь зубы Вениамин.

– Двести пятьдесят.

– Идет.

Крепкое мужское рукопожатие скрепило договор.

Глава 22

О странностях, присущих людям, о подозрениях и о народной идее – о последней совсем чуть-чуть

Аноним – в общем, это непонятно кто или что.

Пособие по Оллариу.

Теоретическая часть. Словарь

Итак, вся честная компания вновь собралась в потайной комнатке под перукарней цирюльника-монархиста, которая была предоставлена во временное пользование борцу за дело галактического пролетариата. Не хватало только Сяо Леопольдо, который на срочный звонок Владимира Ильича коротко и сухо ответил, что занят и перезвонит, как только освободится. Вполне понятно – должность Первого Помощника Великого Магистра накладывала особые обязательства даже на агента ФКУ. Отсутствие же Сида с лихвой компенсировал Жан-Мари Канищефф. В кильдиме деда чистильщик оказался впервые, и, судя по реакции на его появление хозяина перукарни, в сей дом Канищефф был допущен лишь потому, что явился в обществе поручившихся за него агентов СГБ.

Сжатый рассказ Вениамина об увиденном на Мусорном острове поверг слушателей в изумление.

– Вот! – картинно выставил руку вперед Ленин. – Вот к чему может прийти трудящийся человек, получивший свободу от пут стреножившей его буржуазии!

– И эту свободу может даровать ему только просвещенная монархия! – вторил ему Никита Сергеевич.

– Да неужели, батенька? – лукаво щурился Ильич. – На Мусорном острове, да будет вам известно, императора нет!

– А как же Соломон Гнилица? – не сдавался цирюльник.

– Помилуйте, уважаемый! – обеими руками отмахивался от него Владимир Ильич. – Какой же он император?

– Конечно, не император, – тут же соглашался Никита Сергеевич. – Но человек, временно, в силу необходимости, взявший на себя обязанности регента.

– Архичушь и архиглупость! – провозгласил во всеуслышание Ленин. – Архибред в квадрате! – в пылу спора Владимир Ильич вдруг даже начал картавить. – Соломон Гнилица есть типичный представитель рабочего класса, сумевший сплотить вокруг себя массы и вдохновить их на трудовой подвиг!

– А по-моему, Гнилица просто удачливый бизнесмен, – высказал свое мнение Савва Вир-Щипок.