Галактический глюк

– Получи, Фредди! – Канищефф щелкнул ногтем по скрину, на котором появилась табличка меню с названием документа в главной строке. – Устав Ордена поклонников Хиллоса Оллариушника. Изначальный вариант.

Обвалов не мог найти объяснений странному поведению ИскИна, а потому нервничал и злился непонятно на кого – то ли на Фредриксона, то ли на себя самого, то ли на весь остальной мир, включая Сяо Леопольдо, Вир-Щипков и Жана-Мари Канищеффа.

– Посмотри, что снаружи происходит, – велел он чистильщику.

Канищефф с готовностью переместился к универ-скрину. Суетившиеся вокруг «Пинты» джаниты интересовали его куда больше, нежели Устав Ордена, к последователям которого он принадлежал лишь в силу того, что в свое время его непонятно как занесло на Веритас. Нет, в самом деле, когда порой Жан-Мари Канищефф пытался вспомнить, с чего вдруг он однажды взял льготный билет, стоимость которого оплачивала Ассоциация содействия колонизации планет, и полетел на планету, о которой ровным счетом ничего не знал – да какое там, он даже названием планеты не поинтересовался! – то видел вместо прошлого только серую пелену плотного, непроглядного тумана. Должно быть, пьяный был, успокаивал сам себя Канищефф. Непременно добавляя – радуйся, хайван безмозглый, могло бы и хуже быть! И ведь радовался же! До тех пор, пока Фредриксон не дал ему автомат.

– Джафар Стилет объявился, – сообщил Канищефф.

– Стилет глуп, туп и необразован, – Вениамин занял место чистильщика за комп-скрином. – Одним словом, он нам неинтересен.

– А ежели глуп, так пуркуа он чиф-комендант столичного космопорта? – лукаво прищурился Жан-Мари.

– Объясни ему, Фред, – попросил напарника Вениамин.

С готовностью, будто только этого предложения и ждал, ИскИн принялся за дело.

– Видишь ли, Жан-Мари, – обращаясь к Канищеффу, он тем самым демонстрировал полное безразличие к содержанию документа, находящегося в буфере оперативной памяти комп-скрина. – Еще в двадцатом веке был сформулирован так называемый принцип Питерса, гласящий: «В любой иерархической системе каждый служащий стремится достичь уровня своей некомпетентности». Это, надеюсь, понятно? – Канищефф наморщил нос, потер его согнутым пальцем, но все же кивнул утвердительно. – Но, вскоре после того, как принцип Питерса был провозглашен, выяснилось, что при определенных условиях он действует в обратную сторону. То есть уровень некомпетентности служит не потолком, а стартовой площадкой для устремившегося ввысь карьериста. И, как ни странно, относится это главным образом к ответственным и руководящим работникам, а также к представителям государственного аппарата.

– А ничего странного в этом найн, – уверенно заявил Жан-Мари. – Еж уразумеет, шо на государственную службу идет только тот, хто вовсе ничего робить не умеет. Знавал я одного секретаря из Департамента общественных преобразований, так он, кирнув малек, сам мне гуторил, не работа, мол, у него, а тоска смертная. Цельный день сидит за комп-скрином и якие-то файлы сортирует. Причем, кому и на фига это треба, ни он, ни хто другой не ведает. Приходит распоряжение – рассортировать по алфавиту. Он сортирует. На другой день новая команда – сортировать по датам. Он снова файлы из папки в папку кидает. Так, гуторит, для них одно удовольствие посетителя якого-нибудь заморочить в конец или ж обхамить по-простому. Иначе, по его словам, все бы в их Департаменте давно с ума от скуки посходили.

Беседуя с Канищеффым, Фредриксон то и дело бросал быстрые, незаметные взгляды в сторону комп-скрина. Но Вениамин занял столь неудобную позицию, что спиной закрывал ИскИну обзор.

Обвалов тем временем провел пальцем по встроенному в клавиатуру джойстику, нацелил курсор на главную строчку меню и дал команду «Открыть». Название – «Устав Ордена поклонников Хиллоса Оллариушника. Изначальный вариант» – рассыпалось на десяток подразделов, среди которых вторым по счету значился: «О том, что такое Оллариу».

– Как мило, – буркнул едва слышно Вениамин и перевел курсор на название интересующего его раздела.

На скрине высветились строчки, прочитав которые, Вениамин хмыкнул в высшей степени неопределенно, зажал подбородок ладонью и задумался. Крепко задумался.

Выждав минуту-другую, Вениамин, не оборачиваясь, громко произнес:

– Фред, по-моему, тебе стоит на это взглянуть.

Ну а Фредриксон, понятное дело, только этого и ждал. Извинившись перед Жаном-Мари, который тут же переключился на наблюдение за тем, как, размахивая руками и ругаясь на чем свет стоит, Джафар Стилет разворачивает полевой штаб, ИскИн подошел к Вениамину.