Дочь – повелительница Зари

И мало кто из людей мог увидеть, как вставшая на колени Люссия пыталась утешить рыдающего Гнатана. Демон без сил лежал на земле и даже не пытался скрыть боль утраты. Он тоже понял, что Аньюли сражалась до конца, покинуть графинь она не могла.

И только настоящие воины знали, где должна вымещаться скорбь и месть за потери своих близких: в новом бою. Торрекс сбросил с себя оцепенение первым и закричал:

– Мой король! Поминать павших будем потом. Прикажете атаковать ваш дворец?

Теодоро вздрогнул и поднял опущенную на грудь голову. Внимательно осмотрел всю свою небольшую армию, набрал в грудь побольше воздуха и зарычал страшней любого зверя:

– Приказываю! Уничтожить всех врагов и предателей!

Бой был жестокий и скоротечный. Но больше всего от бешенства метался Загребной, когда они достигли порта. Он в бессильной ярости бегал по пирсу и посылал грозные проклятия всем темным демонам. А вдали выходили из залива в море два больших быстроходных фрегата: основные зачинщики бунта и нападения сумели избежать возмездия. Но это пока. Потому что в глазах иномирца бушевала неумолимая и беспощадная жажда мести. Кто бы ни ушел на этих кораблях, отныне они стояли на пороге смерти.

Скорбь победы

В живых осталась лишь графиня Хазра. Да и то ее сняли с дыбы, на которой она, напоенная эликсиром пасхучу, уже находилась при смерти. Два дня боролись за ее жизнь, и только к вечеру третьего врачи заявили: будет жить. Стоит ли говорить, что основную магическую помощь в восстановлении сил дали Бениде Семен и его дочь. В течение всего кризиса кто-то из них находился рядом с лежащей без сознания графиней и подпитывал истощенное тело щедрым потоком энергии.

Первые слова, сказанные Хазрой, были очень странными. Лишь только рассмотрев перед собой Загребного, она прошептала:

– Я не хочу жить… Зачем вы меня спасли?

Опечаленный мужчина ответил ей не сразу. А когда заговорил, Бенида сразу забыла о себе.

– Мне тоже не хочется жить… Но у меня есть дочь, есть сыновья, есть Теодоро и есть ты, теперь моя сестра. Ради вас я буду сражаться за собственную жизнь до самого последнего вздоха. До самой последней капли крови я буду рвать наших врагов зубами и руками…

По щеке Хазры скатилась слеза.

– Прости меня, я не смогла ее уберечь…

– Это ты прости меня, не смог вас обезопасить как следует. И есть еще одно, что заставит меня жить: мне надо отомстить нашим врагам!

– Семен, мы с Нимим тоже так думали… Но когда встретили вас, забыли о своей страшной мести, да и хана уже к тому времени не стало. Мы решили просто жить возле вас и радоваться каждой прожитой минуте. Спасибо тебе за любовь к моей сестре. Она действительно была самым счастливым человеком на свете. И погибла она, с благодарностью и трепетом произнося твое имя…

Бенида вновь потеряла сознание.

Семен еще долго сидел, окаменев, перебирая в памяти все счастливые часы, проведенные с прекрасной Нимим. С той женщиной, которая, словно звездный свет, вошла в его сердце и там осталась навечно.

Первые два дня после победы были днями траура и казней. Предателей и пособников, которые не успели сбежать, оказалось в столице около полусотни. Они надеялись отсидеться за толстыми стенами своих домов или даже спрятаться в пустыне, но почти все были найдены жителями города и преданы королевскому трибуналу. Два дня на центральной площади шли казни. Два дня над каждым городским общественным зданием висело приспущенное королевское знамя.

Но и в эти два дня жизнь в городе бурлила все больше и больше. Вода принесла свежесть на старые запыленные улицы. А следом за возродившейся рекой в столицу стали возвращаться беженцы. Мало того, на последние деньги тысячи людей из других королевств покупали билеты на корабли и всеми силами пытались достичь берегов Салламбаюра. Разосланные во все стороны эмиссары делали свое дело, и в государство устремился все более увеличивающийся поток рабочей силы. Сюда теперь стремились не только крестьяне, привлеченные возможностью поселиться на плодороднейших землях, но и ремесленники, строители, геологи, шахтеры, сталевары, кузнецы, зодчие и Шабены всех уровней, которые хоть что-то ведали в науках. Вовремя сказанные слова эмиссаров давали обильные всходы. Ну а решающую роль играла фраза: «Великий Загребной взял Салламбаюр под свое покровительство». Иногда еще шепотом добавляли: «Теперь богатства будут стягиваться в Грааль».