181  

Джейк задумался. Внутри у него все еще клокотал мрачный смех. Тик-Так, конечно, был малый довольно башковитый – он понимал, что Режь-Глотку, который все равно уже умирал, трудно будет убедить выдать пароль, даже если Роланд и возьмет его в плен. Тик-Так не учел другое: никудышную память Режь-Глотки.

"Не смейся. Если ты засмеешься, он действительно вышибет тебе мозги".

Несмотря на свои смелые речи, Режь-Глотку с неподдельной тревогой наблюдал за Джейком, и мальчику вдруг стал понятен факт, открывавший перед ним широкие возможности: может быть, Режь-Глотку и не пугала смерть… но униженияон боялся как огня.

– Ладно, Режь-Глотку, – мирно сказал мальчик. – На этом клочке написано "тороватый".

– Дай сюда. – Режь-Глотку выхватил бумажку у Джейка из рук, спрятал ее обратно в шарф, поспешно обвязал голову желтой тканью и нажал кнопку интеркома.

– Тик-Так! Ты еще тут?

– А где же мне быть? У черта на куличках? – В тягучем, чуть гнусавом голосе звучало легкое изумление.

Режь-Глотку показал динамику покрытый белесым налетом язык, но его тон, когда он заговорил, был заискивающим, почти раболепным.

– Пароль – "тороватый". Поистине превосходное словцо, будь я мерин! А теперь впустите же меня, разбрани вас боги!

– Конечно, – отозвался Тик-Так. Где-то неподалеку заработал невидимый механизм. Джейк вздрогнул. Колесо вентиля посреди двери завертелось. Когда оно остановилось, Режь-Глотку схватился за него, рванул дверь на себя, ухватил Джейка за руку повыше локтя и втолкнул за приподнятый порожек, в самое странное помещение, какое доводилось видеть мальчику.

– 26 -

Роланд спускался в тусклый розовый свет. Из раскрытого ворота его рубахи выглядывали блестящие глаза Чика. До предела вытянув свою отнюдь не короткую шею, косолап шумно втягивал носом теплый воздух, струившийся из вентиляционных отдушин. В темных переходах наверху Роланд вынужден был целиком и полностью полагаться на нюх косолапа и страшно боялся, что в текучей воде зверек потеряет след мальчика. Но, услыхав пение (сперва Режь-Глотки, затем Джейка) – его отголоски доносились к ним по трубам – стрелок немного успокоился. Чик вел правильно.

Чик тоже услышал голоса. До тех пор он двигался медленно, осторожно и даже время от времени возвращался по следу обратно, чтобы убедиться в своей правоте, но, заслышав голос Джейка, припустил бегом, натягивая сыромятный поводок. Роланд боялся, как бы Чик не окликнул мальчика своим резким голоском – "Эйк! Эйк!" – однако ничего подобного косолап не сделал. Они добрались до шахты, которая вела на нижние уровни этого "Дицейского лабиринта", и тут Роланд услышал шум нового механизма – возможно, какого-то насоса, – а следом гулкий металлический лязг смаху захлопнутой двери.

Очутившись на дне шахты, там, где начинался квадратный туннель, стрелок окинул быстрым взглядом уходящий в обе стороны двойной ряд светящихся трубок. В них, увидел он, как и в вывеске над заведением Балазара в Нью-Йорке, горел болотный огонь. Роланд повнимательнее присмотрелся к узким хромированным планкам вентиляционных решеток на стенах под самым потолком, к стрелкам под ними, и освободил шею Чика от кожаной петли. Чик нетерпеливо встряхнул головой, откровенно радуясь, что избавился от поводка.

– Мы уже близко, – прошептал стрелок в навостренное ухо косолапа. – А потому должны вести себя тихо. Понимаешь, Чик? Тише воды, ниже травы.

– Ав-вы, – хриплым шепотом повторил Чик, что в иных обстоятельствах было бы очень забавно.

Роланд спустил косолапа с рук, и Чик немедленно кинулся в туннель, вытянув шею и опустив мордочку к самому стальному полу. Роланд слышал, как зверек бормочет себе под нос "Эйк-Эйк! Эйк-Эйк!" Вынув револьвер из кобуры, стрелок последовал за косолапом.

– 27 -

Разверзлись хляби небесные, хлынул проливной дождь, и Эдди с Сюзанной поглядели на громаду Блейновой Колыбели.

– Обалденный домина, только про въезд для инвалидных колясок забыли! – перекричал Эдди грозу.

– Ну и ладно, – нетерпеливо отмахнулась Сюзанна, выскальзывая из кресла. – Давай-ка под крышу.

Эдди с сомнением оглядел уходящие вверх ступени. Они были невысоки… но их было много.

– Сьюзи, ты серьезно?

– Догоняй, белый, – подзадорила та и с невероятной легкостью поползла вверх по лестнице, извиваясь всем телом и помогая себе ладонями, мускулистыми предплечьями и обрубками ног.

  181  
×
×