Бесплодные земли

Лампочка на коробке переговорного устройства опять померкла, но лишь на мгновение. Тут же засветились обе кнопки, и "КОМАНДА", и "ВВОД", но не зарозовели, а налились зловещим багрянцем кузнечного горна.

– КТО ВЫ? – проревел голос. Он шел не только из коробки – он шел из всех громкоговорителей в городе, какие еще работали. Гниющие трупы, болтавшиеся на столбах, задрожали от этого мощного голоса; казалось, даже мертвецы бежали бы от Блейна, если бы могли.

Сюзанна съежилась в кресле, зажимая уши; лицо у нее вытянулось от испуга, рот изуродовал беззвучный крик. Эдди почувствовал, что скатывается ко всем тем воображаемым, фантастическим, галлюцинаторным страхам, какие мучили его в одиннадцать лет. Не этого ли голоса он боялся, когда вместе с Генри стоял перед Особняком? Возможно, даже ожидал– не его ли? Эдди не знал… зато прекраснопонимал, каково, должно быть, было Джеку из старой сказки, когда тот вдруг понял, что лазил на бобовый стебель слишком часто и разбудил великана.

– КАК СМЕЕТЕ ВЫ ТРЕВОЖИТЬ МОЙ СОН? ОТВЕЧАЙТЕ – ИЛИ УМРИТЕ!

Можно было бы замереть, прирасти к месту и предоставить Блейну – Большому Блейну – обойтись с ними, как с Ардисом (или даже хуже). Возможно, Эдди и замербы в плену этого ВНИЗ-ПО-КРОЛИЧЬЕЙ-НОРЕшного ужаса детской сказки, если бы не память о тихом голоске, который заговорил первым. Только это и позволило молодому человеку пошевелиться. Голосок принадлежал до смерти перепуганному ребенку, но, перепуганный или нет, он пытался им помочь.

"Никуда не денешься, теперь выкручивайся сам, – сказал он себе. – Ты его разбудил; займись же им, Христа ради!"

Он снова нажал кнопку.

– Меня зовут Эдди Дийн. Женщина со мной – моя жена Сюзанна. Мы…

Он посмотрел на Сюзанну. Та закивала и отчаянно замахала руками: продолжай.

– Мы в странствии. Ищем Темную Башню, которая стоит на Тропе Луча. С нами еще двое, Роланд из Галаада и… и Джейк из Нью-Йорка. Мы сами тоже из Нью-Йорка. Если ты и есть… – Эдди чуть не сказал "Большой Блейн", но вовремя прикусил язык и на миг умолк. Используй он это имя, разуму, кроющемуся за громовым голосом, возможно, стало бы известно, что они уже слышали другой голос, так сказать, призрака в призраке.

Сюзанна опять принялась обеими руками делать ему знаки: говори!

– Если ты и есть Блейн Моно, мы… э-э… хотели бы, чтобы ты нас подвез.

Эдди отпустил кнопку. Казалось, ответа не было очень долго; лишь взволнованно хлопали крыльями потревоженные голуби под сводами Колыбели. Когда Блейн вновь заговорил, его голос шел только из установленной на воротах коробки-динамика и звучал почти как человеческий.

– НЕ ИСПЫТЫВАЙТЕ МОЕ ТЕРПЕНИЕ. ВСЕ ДВЕРИ В УПОМЯНУТОЕ ВАМИ ГДЕЗАКРЫТЫ. ГАЛААДА БОЛЬШЕ НЕТ, А ВСЕ ТЕ, ЧТО ЗВАЛИСЬ СТРЕЛКАМИ, МЕРТВЫ. ТЕПЕРЬ ОТВЕТЬТЕ НА МОЙ ВОПРОС: КТО ВЫ? ЭТО ВАШ ПОСЛЕДНИЙ ШАНС.

Послышалось шипение. С потолка ударил луч бело-голубого света, прожегший в мраморном полу менее чем в пяти футах от кресла Сюзанны дыру величиной с мячик для гольфа. Над дырой лениво закурился дымок, запахло озоном. Мгновение Сюзанна и Эдди в немом ужасе смотрели друг на друга, затем Эдди резко подался вперед, к переговорному устройству, и ткнул в кнопку.

– Да нет же! Мы действительноиз Нью-Йорка! Мы пришли через двери на берегу моря всего несколько недель назад!

– Честное слово! – воскликнула Сюзанна. – Клянусь!

Молчание. За длинной оградой плавно круглилась розовая спина Блейна. Головное окно рассматривало молодых людей без тени интереса, как мертвый стеклянный глаз. Щетка-дворник напоминала полуприкрытое веко, точно поезд хитро им подмигивал.

– ДОКАЖИТЕ, – наконец сказал Блейн.

– Господи Иисусе, как мне это сделать? – спросил Эдди Сюзанну.

– Не знаю.

Эдди опять нажал на кнопку.

– Статуя Свободы – тебе это ни о чем не говорит?

– ПРОДОЛЖАЙ, – велел Блейн. Теперь его голос звучал почти задумчиво.

– "Эмпайр Стейт Билдинг"! Биржа! Всемирный торговый центр! Кони-Айленд! Мюзик-холл "Рэдио-сити"! Ист-Вил…

– ДОВОЛЬНО, СТРАННИК. Я ВЕРЮ ТЕБЕ, – оборвал Блейн. Невероятно, но из динамика шел тягучий, чуть гнусавый голос Джона Уэйна.

Эдди с Сюзанной обменялись еще одним взглядом, в котором смешались смятение и облегчение. Но Блейн заговорил снова, и его голос вновь звучал холодно и бесстрастно.

– ЗАДАЙ МНЕ ВОПРОС, ЭДДИ ДИЙН ИЗ НЬЮ-ЙОРКА. И ПУСТЬ ЛУЧШЕ ЭТО БУДЕТ ХОРОШИЙ ВОПРОС. – После паузы Блейн добавил: – ИБО В ПРОТИВНОМ СЛУЧАЕ И ТЫ, И ТВОЯ ЖЕНЩИНА, ОТКУДА БЫ ВЫ НИ БЫЛИ РОДОМ, УМРЕТЕ.