Бесплодные земли

– Да, я действительнокое-что вспомнил, – признался он, – только не про компьютеры. А про моего старинного приятеля Режь-Глотку. И егостаринного дружка Ухалу.

– Э! Э! – вскричал Режь-Глотку. – О чем это ты толкуешь, малец?

– Почему ты не скажешь Тик-Таку, кто на самом деледал тебе пароль, Режь-Глотку? Тогда ясмогу рассказать Тик-Таку, где ты его хранишь.

Озадаченный Тик-Так зорко глянул на Режь-Глотку:

– О чем это он?

– Да ни о чем! – поспешно сказал тот, не удержавшись, однако, от быстрого взгляда в сторону Ухалы. – Мальчишка мелет вздор, Тикки, хочет, чтоб паленым понесло не от его задницы, а от моей. Одно слово, наглец! Не говорил ли я тебе…

– А вы загляните к нему в шарф, что же вы? – подзадорил Джейк. – Там у него лежит бумажка, а на ней записан пароль, который мне пришлось ему прочесть, – сам он и того не может.

На сей раз обошлось без внезапных приступов ярости; лицо Тик-Така мрачнело постепенно, как летнее небо перед страшной грозой.

– Дай-ка мне взглянуть на твой шарф, Режь-Глотку, – негромко распорядился он осипшим голосом. – Одним глазком, по старой дружбе.

– Говорю тебе, мальчишка брешет! – закричал Режь-Глотку, хватаясь за шарф обеими руками и пятясь к стене. Прямо над ним заблестели обведенные золотом глаза Чика. – Да ты погляди ему в рожу – враз поймешь, что ловчей всего эдакий нахальный сопляк умеет врать да оговаривать!

Тик-Так устремил пристальный взгляд на Ухалу, которого, казалось, вот-вот стошнит от страха, и все тем же негромким, страшным голосом спросил:

– Ну? Что скажешь, Ухало? Я знаю, вы с Режь-Глоткой с давних пор сладкая парочка и мозгов у тебя что у гусиной тушки… но, конечно же, даже ты не настолько глуп, чтобы записать на бумаге пароль на вход во внутренние покои… верно? Верно?

– Я… я думал только… – начал Ухало.

– Заткнись! – рявкнул Режь-Глотку. Он бросил на Джейка быстрый взгляд, полный чистейшей, патологической ненависти. – А тебе, дорогуша, не жить, так и знай!

– Сними шарф, Режь-Глотку, – велел Тик-Так. – Я хочу заглянуть в него.

Джейк бочком подвинулся на шаг ближе к возвышению и кнопкам.

– Нет! – Руки Режь-Глотки опять придавили шарф к голове, точно желтая ткань могла взять да и улететь по собственной воле. – Будь я проклят, коли сниму!

– Хватай его, Брендон, – приказал Тик-Так.

Брендон кинулся к Режь-Глотке. Тот быстро (хоть его проворство не шло ни в какое сравнение с проворством Тик-Така) нагнулся, выхватил из-за голенища нож и вонзил клинок Брендону в руку.

– Ах ты отродье!– завопил Брендон от боли и удивления, когда из его руки полилась кровь.

– Да что ж ты натворил-то, ты погляди-и!.. – заголосила Тилли.

– Прикажете все делать самому? – прикрикнул Тик-Так, как будто бы больше раздосадованный, чем сердитый, и поднялся с кресла. Режь-Глотку попятился, чертя у своего лица загадочные узоры окровавленным ножом. Другую руку пират крепко прижимал к темени.

– Не подходи, – пропыхтел он. – Я люблю тебя как родного брата, Тикки, но, коли не отвалишь, суну этот клинок тебе в брюхо, ей-ей!

– Ты?Вряд ли, – со смехом сказал Тик-Так. Он извлек из ножен свой нож и теперь любовно держал его за костяную рукоятку. Все взгляды обращены были на этих двоих. Джейк сделал два быстрых шага к возвышению с небольшим скоплением кнопок и потянулся к той, которую, как ему помнилось, нажимал Тик-Так.

Режь-Глотку пятился по кругу вдоль стены. Светящиеся трубки последовательно окрашивали его изъеденное мандрусом лицо в нездоровые цвета: желчно-зеленый, горячечно-красный, желтушно-желтый. Теперь под вентиляционной решеткой, через которую смотрел Чик, стоял Тик-Так.

– Брось, Режь-Глотку, – уговаривал он. – Мальчишку ты доставил, просьбу мою выполнил; ежели кто еще и отведает ножичка, так не ты, а Ухало. Только покажи мне…

Джейк увидел, как Чик приседает перед прыжком, и понял две вещи: чтособирался сделать косолап и по чьему наущению.

– Чик, нет!– пронзительно крикнул он.

Все повернулись к нему. В ту же минуту Чик прыгнул, ударился в непрочную решетку и выбил ее. Тик-Так круто обернулся на шум, и на запрокинутое лицо ему свалился кусающийся и царапающийся косолап.

– 32 -

Даже сквозь двойные двери Роланд смутно расслышал "Чик, нет!",и сердце у него упало. Он подождал, не повернется ли колесо-вентиль, но оно сохраняло неподвижность. Стрелок закрыл глаза, напряг все силы и мысленно приказал: "Дверь, Джейк! Открой дверь!"