Бесплодные земли

– Что? – спросил он. – В чем дело, Сюзанна?

– Я знаю ответ, но не могу его ухватить. Застрял в памяти, как рыбья кость в горле. Мне нужно, чтобы ты помог мне вспомнить отца – не лицо, а голос. Его слова.

Джейк украдкой поглядел на свое запястье, и в памяти мальчика неожиданно вновь всплыли зеленые, как у кота, глаза Тик-Така: вместо часов там было белое пятно, резко выделявшееся на темном загаре. Сколько еще времени у них остается? В лучшем случае минут семь, никак не больше. Джейк поднял взгляд и увидел, что Роланд перекатывает по костяшкам левой руки патрон. Мальчик почувствовал, как сразу потяжелели его веки, и быстро отвел глаза.

– Чей голос ты хотела бы вспомнить, Сюзанна Дийн? – негромко и задумчиво спросил Роланд. Его взгляд был прикован не к лицу молодой женщины, а к патрону, который резво плясал по его руке – туда… и обратно… туда… и обратно… – без остановки.

Стрелку не понадобилось отвлекаться от своего занятия, чтобы понять, что мальчик смотрит в сторону и только Сюзанна следит теперь за танцем патрона. Патрон стал перекатываться все быстрее и наконец словно бы заплавал по тыльной стороне руки Роланда.

– Помоги мне вспомнить голос отца, – попросила Сюзанна Дийн.

– 2 -

На мгновение стало тихо. Где-то в городе тяжело ухнул взрыв. По крыше Колыбели барабанил дождь, слышался густой мерный рокот турбинных двигателей моно. Потом тишину прорезал низкий гидравлический гул. Эдди оторвался от плясавшего по руке стрелка патрона (для этого потребовалось некоторое усилие; молодой человек понял: еще несколько секунд – и он сам был бы загипнотизирован) и заглянул за железные прутья ограды. Из покатого розового лба Блейна между окон выдвигался тонкий серебристый прут, похожий на антенну.

– Сюзанна, – негромко окликнул Роланд.

– Что? – Глаза молодой женщины были открыты, но голос звучал еле слышно, с придыханием, как у говорящего во сне.

– Ты помнишь голос своего отца?

– Да… но я его не слышу.

– ШЕСТЬ МИНУТ, ДРУЗЬЯ МОИ.

Эдди и Джейк испуганно вздрогнули и посмотрели в сторону динамика, но Сюзанна точно оглохла и продолжала невидящим взглядом следить за блуждающим по руке стрелка патроном. Костяшки пальцев Роланда под ним сновали вверх-вниз, как ремизки ткацкого станка.

– Постарайся, Сюзанна, – настойчиво упрашивал Роланд и вдруг почувствовал, что Сюзанна в кольце его правой руки меняется. Она как будто погрузнела… а еще ему смутно почудилась в молодой женщине некая живость, которой прежде не было. Словно изменилась сама ее суть.

Она и впрямь изменилась.

– На кой ляд тебе сдалась эта сука? – хрипло осведомилась Детта Уокер.

– 3 -

Судя по голосу, Детта была изумлена и раздражена.

– Ей по матике отродясь больше трояка не ставили. А без меня и того было б не видать как своих ушей. – На миг она умолкла, потом ворчливо добавила: – Да и папка по малости помогал. Про хитрые чиселки-то я знала, а вот решето нам папка показал. Я аж приторчала! – Она хихикнула. – Одетта-то хитрые чиселки так и не осилила, потому Сьюзи и не может вспомнить ни шиша.

– Какие хитрые чиселки? – спросил Эдди.

– Да простые!– У нее вышло "па-рас-тыи". Она посмотрела на Роланда. Казалось, она совсем очнулась… но это не была Сюзанна. Однако это не было и гнусное исчадье ада по имени Детта Уокер, хотя разговаривалаона как будто бы по-Деттиному. – Одетта заявилась к папке вся в слезах и соплях и давай реветь белугой: завалила тему… а там, коли на то пошло, заваливать было нечего – подумаешь, алгебра в картинках! И ведь могла же написать ту контрошку – коли ямогла, значит, могла и она– нет, не схотела. Она, сучка, всех стихоплетов перечитала, дак, вишь ты, как же ей мараться с какой-то там ars mathematica! Ни-ни! – Детта запрокинула голову и расхохоталась, но без былой сильно отдающей безумием ядовитой желчности. Казалось, ее искренне забавляла глупость ее второго "я".

– А папка и говорит: "щас я покажу тебе фокус, Одетта, я ему в колледже выучился. Он мне помог с простыми числами разобраться – и тебе поможет. Поможет найти любое простое число, какое хошь. Ох-детта,бестолочь, говорит: "Пап, учитель говорит, для простых чисел никакой формулы нету". А папка ей на это: "Нету. Но их, Одетта, можно изловить да отсеять – было б решето". Решето Эратосфена, вот как он его назвал. Снеси-ка меня к той коробке на стене, Роланд, щас я загадку этой заразы компьютерной расщелкаю. Щас тряхану решетом – и вытрясу вам катанье на поезде.