Коричневый меч

К тринадцати годам парнишка неплохо освоил телепортацию и весьма недурно плел боевые заклинания, не говоря уже об элементарных связках. Его собственная жизнь вполне устраивала, только иногда по ночам, тайно от деда, Вашек позволял себе немного поплакать, разговаривая в своих мечтах с родителями. Это единственное, чего сильно не хватало – просто поговорить с отцом или матерью. Безнадежное желание обжигало сердце тоскливой волной. В такие ночи Вашек перемещался на крышу замка и, глядя на звездное небо, фантазировал, как здорово бы они жили все вместе – он, мама, папа и дед Лазурий.

Прошмыгнув в дверь, Вашек бесшумно двинулся по коридору. Деда жалко, конечно, он нервничать будет, переживать из-за побега единственного внука, но желание доказать, что он уже вырос, оказалось сильнее. Главное – проскользнуть незамеченным за ворота замка, а оттуда можно и телепортироваться в соседний город. В замке делать этого нельзя – дед вычислит по оставленному следу, куда он смотался, а за стенами магия слабая, коридор точно не останется.

Хвала Владыке, что по дороге никто не встретился, и Вашеку удалось сбежать. Довольно хихикая, парнишка соединил перед лицом кулаки и растворился в воздухе.

Глава 4

Могучая спина Валдека, покачивающаяся из стороны в сторону, перекрывала половину обзора. Мы вышли на открытую местность, и мой оруженосец смущенно попросил идти позади него. Что ж, я человек не гордый, могу и сзади посеменить. Меч молчал, а я размышляла о своем, о девичьем.

Интересная складывается обстановочка: пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что. Это я о драконе… Феликс и сам понятия не имеет, где сейчас обитает Ши’А. За тысячелетие многое изменилось. Она может оказаться как на Арлиле, так и на Регнале. И еще – она ведь так и не знает, что заклятье с ее детей я могу элементарно снять. Только для начала надо научить меня магии Предела. Бедная, думает, что заклятие необратимо… Даже трудно представить, какую боль должна испытывать мать, глядя на камни, которые когда-то были ее детьми.

Да, боль потери близкого человека мне хорошо знакома, но Олеся была только подругой, а тут дети… Жутко. Эх, Меч… Если бы ты нашел меня в то время, и мы бы с тобой задержались в моем мире хотя бы на несколько дней, то Леся… От таких рассуждений слезы навернулись на глаза. Я представила, как рассекаю ненавистную Люську пополам, а потом начинаю кромсать. Вот тебе, сволочь, вот! За Олеську… За мою подругу! На, гадина, получи!!!

Я не заметила, как ярость охватила меня полностью: лихорадило, в глазах потемнело, и в ушах стоял непонятный гул. Честное слово, у меня такое состояние впервые, и если бы кто-то сейчас сказал поперек хотя бы слово – я, не задумываясь, пустила бы в ход Меч.

«Одурела, что ли?! – заорал тот не своим голосом. – Брось сейчас же такие мысли!»

Его трясло, я это достаточно четко ощущала. Ярость сменилась ужасом. До меня дошло, что происходит. Господи! Этого еще не хватало – уподобиться Зверю!

«Прости, Феликс, прости, миленький!» – не на шутку испугалась я.

Вот оно, оказывается, как бывает – сперва праведная месть, а потом уже без разбору – свой или чужой… Нет, не нужно нам этого, ни за какие коврижки. Хорошо еще, что Валдек идет впереди и не видит моих безумных глаз. Стало стыдно… И больно… Вот что самое главное – я почувствовала боль за еще не совершенный поступок, о котором только подумала. Если так, то есть шанс, что меня минует участь стать Зверем.

Меч ругался на чем свет стоит, я пристыженно молчала, слушая долгую и весьма впечатляющую тираду. Через пять минут это начало надоедать, и мне захотелось отправить Феликса туда, куда Макар телят не гонял. Только совесть не позволяла – сама виновата.

Вскоре показался город. Ну не совсем город, это громко сказано, так – городок средней руки. Километра за два обнаружился указатель с названием «Вербовец».

Видимо, Валдек бывал в этих краях, поскольку уверенно вел меня по улицам. Занятный, однако, городок. Каждый дом – подобие маленькой крепости. Воистину «мой дом – моя крепость». И нет ни одного повторяющегося по архитектуре, каждый уникален. С башенками, с каменными заборами, увитыми плющом. Люди одеты в привычном для меня стиле, ничего сверхъестественного, только поведение сразу бросается в глаза. У нас ведь как – идешь по улице в толпе, в массе людской, а тут иначе. Впереди, «шествуя важно в спокойствии чинном», идет глава семейства, а следом семенит его супруга или дочь, или и та, и другая. Дико смотрится со стороны. И мы с Валдеком идем точно так же: он впереди, а я следом.