Проходящий сквозь стены

– Вы отмочили, шеф, вот уж отмочили!.. Не в бровь, а в глаз!.. В Думе, ха-ха, сегодня же расскажу ребятам, все со смеху полягут!..

А Сергей Палыч, страшась, что Ахматович перехватит инициативу, сказал в лоб:

– Шеф, извините, но скажу правду-матку прямо в глаза! Это не дело, что один пашет, как вол, а другой и вовсе в фирму не показывается. Я слышал, что этот ваш хозяин вполне нормальный пацан, но зря вы ему дали сесть себе на шею. Так дела в бизнесе не делаются.

Вован молчал, Ахматович вклинился в паузу:

– Шеф, в самом деле, нельзя ли как-то перевести все на вас? В бизнесе это обычное дело. И никакого кидалова – каждый получает то, что заслуживает. Если вы и начинали когда-то вместе, то за это время ваша фирма разрослась из жалобной мышки в огромного волка! В этом только ваша заслуга.

Я слушал, злился, снова слушал, сейчас Вован всем им ответит, но Вован, к моему смутному недоумению, все молчал, сопел, потом цапнул со стола граненый стакан с водкой, залпом выпил, перекосился, фыркнул.

– На здоровье, – сказал Сергей Палыч угодливо.

– Спичку в нос, – сказал Ахматович и добавил: – на щасте!

– Он работал со мной вместе, – проговорил наконец Вован. – Мы в самом деле начинали вдвоем… Ну не могу я друга выпихнуть из дела. Хотя да, фирма разрослась моими усилиями, не спорю. Но не все ж деньгами меряется? Пусть он и дальше получает всю прибыль, как и раньше, я не жадный.

Вот зараза, мелькнуло у меня в голове. Он не жадный, а я, оказывается, жадный. Не работаю, только деньги гребу. Знал бы, что доходов фирмы не хватит мне даже на карманные расходы! Только вчера я в казино оставил десять тысяч долларов. Клянусь, что больше ходить не буду, но иногда руки как будто сами поворачивают баранку в нужную сторону…

Я отключился, попробовал расслабиться, закатил грандиозную вечеринку, ко мне начали приходить и те девочки, что ведут развлекательные передачи по жвачнику, но это так, для тщеславия, а в остальном ничуть не лучше, чем простые парикмахерши или массажистки.

Однако мысль то и дело возвращалась к подслушанному разговору. Теперь телекамеры, установленные у Вована, постоянно работают. Я видел, как Вована обрабатывают постоянно, и где-то через недельку, когда эти двое явились к Вовану с бумагами и снова начали уговаривать взять фирму в свои руки, он сказал замедленно, как будто все еще раздумывая или в самом деле все еще колеблясь:

– Ну ладно, что у вас за варианты?.. Не обещаю, что приму, но рассмотрю, что там накопали…

– У нас все просчитано! – воскликнул Сергей Палыч.

– До нюансиков, – подтвердил Ахматович.

– Уверяю вас, босс…

Вован буркнул:

– Если сумеете красиво вытеснить Виталия из дела, возьму обоих в долю. Но чтоб красиво, комар носа чтоб. Поняли?

Просветленный, будто на него снизошел дух небесный, Сергей Палыч воскликнул:

– Именно красиво!

– Схема-то отлаженная, – поддержал Ахматович.

– Уже не дикий капитализм, – пояснил Сергей Палыч, – а развитой! Опыт накапливается, ценные наработки сохраняются и развиваются дальше.

Вован сказал угрюмо:

– Ладно, действуйте. Если получится, то… пятьдесят процентов не обещаю, но по пять дам.

Сергей Палыч воскликнул:

– Сумеем! Схемы проверенные!.. У меня двоюродный братан в черных юристах ходит. Он все ходы-выходы знает! Любое черное сделает белым, как и наоборот. Не сомневайтесь, шеф, все сделаем!

Ахматович бросил на него предостерегающий взгляд, но Вован, уже увлекшись идеей стать единственным хозяином фирмы, не заметил прокола, а я чуть не сказал вслух что-то вроде: смотри, осел, он же чуть ли не проговорился, что со своим братаном и тебя чуть позже так сковырнет, что будешь лететь до Чукотки, как гордый пингвин после удара бейсбольной битой…

Я присматривался к Вовану, а вдруг он их просто разыгрывает, вдруг просто хочет вывести на чистую воду, но лицо Вована, как всегда глуповато-хитроватое, ничего не выражает, только глазки зыркают настороженно и очень быстро, готовые сразу же юркнуть еще глубже в свои норки.

Глава 4

На вечер планировались гости, новые девочки, у одной сиськи вот такие, даже в Книгу Гиннесса чуть-чуть не попала, одного сантиметра в объеме не хватило, и никакого силикона, всякий может прощупать хоть руками, хоть чем, но голова занята Вованом и фирмой, которую вдруг не захотелось терять. До этого почти не помнил о ней, а вот сейчас ощутил себя не столько ограбленным, как оскорбленным.