Мир-на-Оси

Собственно, вот такая картина. Три-четыре посетителя сидят в одной бадье, наполненной благоухающей до одури чуть тепленькой водичкой, что-то едят и пьют, разговаривают и между делом подсыпают и подливают в воду то, что попадается под руку. От чего, надо сказать, аромат становится еще нестерпимее. И все это под звуки тягучих, невообразимо занудных эльфийских песнопений. И хорошо еще, если музыка воспроизводится через динамики. В дни, когда в бане выступают живые исполнители, клиентам вместе с выпивкой и закусками подают еще и таблетки от головной боли.

Понятно, что эльфийская баня предназначается строго для любителей экстремальной экзотики. Но, как ни странно, в Централе таких огромное множество. Как правило, это дети богатеньких родителей, бахвалящихся друг перед другом тем, кто каким образом безрассудно потратил деньги. Эльфийские бани с их непомерно раздутыми ценами на весь предлагаемый спектр услуг – любимое место тусовки подобной шибко продвинутой публики.

Мода на эльфийские бани возникла после того, как в одной из них утонул кумир всех недорослей, протоиерей ордена поэтов-баталистов Вениамин Шпагатов. Поэт принимал ванну в отдельном кабинете, заказав гору своих любимых сэндвичей с жареными бананами, юаньской колбасой, бедламбесским салом и имбирным маргарином. Когда банщик, несколько озадаченный тем, что от дорогого и желанного клиента давно нет никаких вестей, заглянул в кабинет, он увидел звезду, плавающую в бадье среди размокших сэндвичей. И все бы ничего – звезды на то и звезды, чтобы чудить по-звездному, то есть не так, как все. Да только плавал он в очень странном положении – голым задом вверх и опустив голову глубоко под воду. Фанаты до сих пор спорят о том, что послужило причиной смерти их кумира? Сердечный приступ, несварение желудка или застарелый геморрой, осложненный острым панкреатитом? Кто-то придерживается версии о суициде. Другие уверены, что это было злонамеренное убийство, за которым стояли менее удачливые конкуренты из ордена поэтов-суфражистов. Есть и такие, кто считает, что вся эта история не более чем инсценировка. А на самом деле Вениамин Шпагатов, устав от славы и мирской суеты, живет себе по сей день спокойно на юге Суч-И, выращивает в собственном саду финики, маслины и фиги, а на досуге слагает вирши, которые будут опубликованы лишь после его окончательной и бесповоротной смерти. Подтверждением достоверности сей версии, по мнению адептов, служат торжественные оды в честь Национального Лидера Единой и Нерушимой Партии Бедламбеса, появляющиеся ежегодно седьмого октобера, в день рождения Национального Лидера, в журнале «Вестник Бедламбеса». Фанаты, верящие в то, что Шпагатов все еще жив, утверждают, что оды в «Вестнике Бедламбеса» принадлежат его бессмертному перу. Вне всяких сомнений.

Что в этой истории правда, а что – ложь, судить не нам. К тому же, прежде чем вообще задумываться об этом, следует задать себе вопрос, любите ли вы поэта Шпагатова так, как любят его… А, собственно, кому вообще нравится этот Шпагатов? И кем бы он сейчас был, если бы не всплыл в эльфийской бане голым задом кверху, среди размокших бутербродов с жареными бананами, юаньской колбасой, бедламбесским салом и имбирным маргарином?

«Слава – странная штука», – сказал в свое время Император Ху. – При жизни ты никому не нужен. А после смерти тебе уже на все наплевать. Так в чем тогда Дао?»

– Хотите взглянуть на ванну, в которой утонул Шпагатов? – спросил хозяин бани у Кроули и Клары, едва они успели поздороваться.

– Какой в этом смысл? – пожал плечами орк.

– Кто такой Шпагатов? – невинно поинтересовалась Клара.

– Понятно, – улыбнулся эльф. – Поэзией вы не увлекаетесь. Тогда и сэндвичи по-шпагатски я вам предлагать не стану.

– Нас интересует башня, – напомнил Кроули.

– Идемте, – кивнул эльф.

Они прошли через длинную череду подсобных помещений и вышли на задний двор.

Башня, сложенная из грубо отесанных валунов, возносилась вверх, подобно символу вечности и незыблемости. Основание ее, казалось, вросло в землю, а вершина хотя и не попирала небеса, но была готова выдержать удар молнии. Камни, уложенные в стены башни древними безымянными строителями, покрывал плотный, как борода лешего, слой мха и лишайника. Из стыков меж камней пробивались стебли травы.

– Мох декоративный, лишайник искусственный, трава селекционная, особого сорта, способная расти на камнях, – сообщил эльф. – Все это обошлось мне в кучу грандов. И, спросите меня, ради чего?