Оскал фортуны

«Интересно, что ему от меня надо? Или он Виктора ищет? Ладно, не мешает – значит, уже хорошо!»

Долетев до места противостояния обеих армий, она опять заметила тот самый лагерь с непонятными устройствами и решила снизиться для лучшего обзора. Но только начала снижаться, как у нее из-под ног вынырнула туша гигантского орла. Вынырнула и словно приклеенная зависла чуть впереди и чуть ниже. Девушка вначале страшно перепугалась и начала маневрировать, уклоняясь в стороны и уже там пытаясь снизиться. Но казалось, что катарги словно специально все время подставляет собственное тело, над которым пилоту приходилось непроизвольно делать горку. В конце концов стало совершенно очевидно, что огромная птица и в самом деле противодействует только одному: снижению дельтаплана.

И вскоре стало ясно почему: снизу стреляли оперенными болтами! Загадочные многочисленные устройства при ближайшем рассмотрении оказались стационарными арбалетами, установленными больше чем под углом в сорок пять градусов. И сейчас они все дружно и, что самое главное, опасно пытались прицельно попасть в два белокрылых силуэта. Скорей всего попытки орла помешать снизиться и спасли жизнь бесшабашному разведчику. Болты в своем подавляющем большинстве не долетали на такую высоту и по красивой дуге вновь устремлялись к земле. Но все равно, не обошлось без попадания. Катарги резко взмыл вверх, нисколько не желая собственным телом прикрывать безрассудную человечишку, и три заряда по очереди поразили цель. Вначале один болт пробил самый краешек левого крыла, потом второй, благо еще что на излете, саданул пилота в правое бедро, ну а третий – проделал внушительную дыру по центру правого крыла.

Дельтаплан был рассчитан на более крупный вес Менгарца, поэтому и с такими повреждениями не потерял своих превосходных летательных качеств. Но все равно, потеря высоты теперь стала неизбежной. Хорошо еще, что вражеский стан противника с арбалетами остался позади, и беспорядочная стрельба вдогонку уже была не страшна. Сдерживая стоны от боли в бедре, принцесса перешла на самое оптимальное, пологое планирование и не просто протянула за линию своих войск, а вообще долетела до подножия той самой горы, с которой стартовала.

А вот посадка вообще получилась скомканной и чуть ли не катастрофичной. Из защитившего от страшной раны кокона девушка выбраться сумела, а вот в момент касания земли правая нога подвела: поджавшись от боли устройство дало опасный крен, коснулось крылом небольшого валуна и, нелепо кувыркнувшись, грохнулось верхней плоскостью на поверхность. Место посадки тоже оказалось на удивление удачным: трава и мягкий дерн, так что разведчица отделалась всего лишь несколькими новыми ушибами и синяками. И смогла даже самостоятельно отстегнуться, отползти в сторону и встать, пошатываясь, на ноги. Что немного вернуло налетевшим словно смерч гвардейцам естественный цвет лица. Зато слишком бледным выглядел генерал Тербон, которого отряд встретил на полпути к ставке главнокомандующего. Развернувшись и пристроившись к скачущей боком на коне принцессе, с горечью выкрикнул:

– Ну разве так можно?! Ты своим самоволием всю армию переполошила!

– Ерунда! – желчно воскликнула Роза, стараясь не кривиться от боли в опухшем бедре. – Сейчас у меня вся армия вообще как наскипидаренная начнет метаться! Я вам сейчас такое устрою, что сразу все свое достоинство вместе с пышным самомнением растеряете!

От таких двусмысленных, грозных и совсем неожиданных от ее высочества ругательств генерал сразу понял, что дела очень плохи, и больше до самой ставки ни о чем не спрашивал. Только озабоченно пытался осмотреть белые одежды наследницы короны и отыскать на них хотя бы пятнышко крови.

И только когда в пределах видимости показались шатры расположенной возле самой столицы ставки и разноцветная толпа генералов, придворных и союзников во главе с Громом Восьмым, Роза крикнула Тербону:

– Где его святость?

– Так и занимается своим делом. Беспокоить его не стали до твоего возвращения. А то… сама понимаешь.

– Вот и правильно! Мы тут и без него разберемся!

Когда она слезла с коня и отправилась к отцу, то сильная хромота сразу бросилась в глаза всем присутствующим. Но громкий гомон взметнулся короткой волной, и сразу наступила полная тишина. Потому что перекошенное от гнева лицо принцессы не предвещало ничего хорошего. Да и не стала она щадить ни своего отца, совершенно никудышного, забросившего в последние дни все дела главнокомандующего, ни его жадных только до наживы союзников, ни тем более жирующих в ничегонеделании генералов. Причем построила свою обвинительную речь так, что сразу нагнала ощутимого страха на слушателей, потом прошлась по возрастающей лесенке чинов, навешивая прямые и верные обвинения на каждого, а потом добила всех конкретными цифрами и скорей всего точной датой наступления врага.