Пламя над бездной

В голосе Странника слышалось то ли удивление, то ли недоверие – Описатель не уловил.

– Ну, в общем, нет. Это не так прямо. Но ведь смысл в этом есть, как ты думаешь?

Несколько минут они шли в молчании. Здесь ветер дул сильнее и вид открывался более зрелищный. Там, где не было моря, тянулись бесконечные серые и зеленые леса. И пейзаж был такой мирный… потому что эта игра велась тайно. К счастью, к такого рода играм у Описателя был талант. В конце концов, разве не сама Политическая Полиция Республики дала ему задание провести наблюдение на Скрытом Острове? Ему несколько декад пришлось потратить на терпеливые уговоры, но к концу он сумел их расшевелить. «Все, что вы сможете обнаружить, мы будем счастливы видеть». Вот такие слова были ему сказаны.

Странник расползся по дороге, явно увлеченный мыслью Описателя. И потом сказал:

– Мне кажется, есть одна вещь, которую тебе следует знать. Но ее надо сохранить в абсолютном секрете.

– Клянусь душой! Странник, я секретов не выбалтываю.

Описатель был слегка уязвлен – во-первых, недостатком доверия, а во-вторых, тем, что кто-то заметил то, что он, Описатель, пропустил. Но второе не должно его беспокоить. Он давно полагал, что Странник и Резчица друг в друга входили. Трудно сказать, какой информацией они могли обменяться.

– Ладно… ты лезешь в такое дело, о котором не стоит шуметь. Ты знаешь, что Хранитель – начальник тайной стражи у Резчицы?

– Конечно. – Это негласно входило в обязанности лорда-камергера. – И, учитывая, сколько чужаков тут шляется, я не могу сказать, что он справляется с работой.

– На самом деле он справляется с ней более чем отлично. У Хранителя есть агент на Скрытом Острове на самом верху – всего на шаг от Властителя Булата.

Описатель почувствовал, как у него глаза вылезают на лоб.

– Да, ты понял, что это значит. Через Хранителя Резчице становятся достоверно известны все планы высшего совета. С помощью продуманной дезинформации мы можем обдурить свежевателей, как лягушек. И после наличия самой Джоанны это – второе величайшее преимущество Резчицы.

– Я… – «Я даже подумать не мог!» – Значит, плохая работа тайной стражи – это просто прикрытие.

– Не совсем так. Она выглядит солидной и продуманной, но имеет достаточно обнаружимых слабых мест, чтобы Движение предпочло шпионаж нападению. – Странник улыбнулся. – Я думаю, Хранитель был бы ошеломлен, услышав твою критику.

Описатель неуверенно рассмеялся. Он был одновременно и польщен, и сконфужен. Хранителя следовало бы считать величайшим мастером шпионажа текущего века – а он, Описатель Джакерамафан, почти его раскусил.

Остаток дороги до замка Описатель шел почти молча, но ум его работал на полных оборотах. Странник куда больше прав, чем сам думает: секретность – это вопрос жизни и смерти. Ненужных обсуждений – даже с друзьями – необходимо будет избегать. Да! Он предложит свои услуги Хранителю. Его новая роль заставит его держаться на заднем плане, но зато вклад его в общее дело будет непревзойденным. И даже Джоанна увидит наконец, насколько он полезен.

В глубь колодца ночи. Хоть Равна и не глядела в окна, избавиться от этого образа она не могла. Ретранслятор был очень далеко от диска галактики. А «Внеполосный» спускался к этому диску – и даже глубже в сторону медленности.

Но им удалось сбежать. «Внеполосный» был подбит, но они ушли от Ретрансляторов со скоростью почти пятьдесят световых лет в час. С каждым часом они уходили все глубже в Край, и возрастало время расчета микропрыжков, и падала псевдоскорость. И все же они двигались вперед. Корабль ушел глубоко в Середину Края. И, слава Силам, их никто не преследовал. Что бы ни навело Катастрофу на Ретрансляторы, это не были конкретные сведения о «Внеполосном».

Надежда. Равна чувствовала, как в ней растет надежда. Средневековые автоматы корабля обещали, что Фама Нювена удастся спасти, что есть признаки мозговой деятельности. Страшные раны в его спине – это были имплантированные приборы Старика, органические механизмы, которые обеспечивался связь Фама с локальной сетью Ретрансляторов, и тем самым – с Силой. А когда Сила умерла, эти приспособления в Фаме превратились в гниющие остатки. Но Фам как личность должен был сохраниться. Молись, чтобы так и было. Хирург считал, что потребуется три дня, пока спина заживет настолько, что станет возможным привести его в сознание.

А тем временем Равна все больше узнавала о том апокалипсисе, что захлестнул ее. Каждые несколько часов Синяя Раковина и Зеленый Стебель уводили корабль на несколько световых лет в сторону в какую-нибудь большую магистраль Известной Сети, чтобы подключиться к группам новостей. В многодневных полетах это было обычной практикой – так путешественникам и купцам было проще всего быть в курсе событий, которые могут повлиять на успех или неудачу в конце пути.