Гром сотрясает магическую школу Тибидохс. Молнии бьют в одну точку – в...
Полубоги не уходят без следа. Они не могут покинуть этот мир, не передав...
Конечно, возникает вопрос, имеют ли что-нибудь общее журнал «Пипл» и «длинная дистанция».
Ну хорошо. Сейчас уже слишком поздно.
Имя парня, написавшего про него текст, было Майк – он это хорошо помнил, но как фамилия этого Майка? Если только вы не граф, рассуждающий о наследстве, или кинозвезда, сплетничающая о других кинозвездах, ваша фамилия всегда будет помещена в самом низу статьи для «Пипл». Тад перелистал четыре страницы (две из которых были заняты полностью рекламой) чтобы найти, наконец, фамилию корреспондента. Майк Дональдсон. Когда Тад спросил его, неужто кто-нибудь в мире всерьез интересуется и озабочен тем фактом, что Бомонт написал несколько книг под другим именем, Дональдсон ответил так, что сильно рассмешил Тада: «Отчеты свидетельствуют, что большинство читателей „Пипл“ имеют чрезвычайно узкие носы. Потому в них очень трудно ковырять, и они вынуждены лезть в чужие дела и души. Они прямо-таки жаждут узнать все, что можно, о вашем приятеле Джордже».
– Он не мой приятель, – отвечал Тад, все еще смеясь.
Лиз подошла к столу.
– Тебе нужна моя помощь? – спросил Тад.
– Все в порядке, – ответила она. – Я собираюсь приготовить немного смеси для детей. Ты еще не устал от самолюбования?
– Не совсем, – бесстыдно заявил Тад и вернулся к статье.
«Труднее всего было с именем, – продолжает Бомонт, слегка трогая карандаш. – Оно очень важно. Я знал, что оно должно работать. Я знал, что оно может разбить тот самый писательский блок, с которым я сражался... если я буду иметь двойника. Настоящего двойника, то есть абсолютно независимого от меня самого».
Как он выбрал Джорджа Старка?
"Ну, был такой автор криминальных романов по имени Дональд Уэстлейк, – объясняет Бомонт. – И под своим настоящим именем он написал много забавных юморесок об американской жизни и правах.
Но начиная с ранних шестидесятых и до середины семидесятых годов, он написал серию романов под псевдонимом Ричард Старк, и эти книги очень отличаются от вышедших под настоящим именем автора. Серия посвящена профессиональному грабителю по имени Паркер. У него нет прошлого, нет и будущего, и нет других интересов, кроме краж и грабежей.
По каким-то причинам, которые знает только сам Уэстлейк, он прекратил в конце концов писать романы о Паркере. Но я никогда не забуду сказанное Уэстлейком уже после раскрытия тайны своего псевдонима. Он заявил, что он сам писал свои книги в солнечные дни, а Старк творил только в дождливое ненастье. Мне это очень понравилось, поскольку именно тогда для меня были сплошные дождливые дни, между 1973 и 1975 годами.
В лучших книгах той серии Паркер куда больше напоминает робота-убийцу, чем человека. Тема ограбления грабителей является практически неизменной в этих книгах. И Паркер проходит сквозь негодяев – других негодяев, хочу я сказать – в точности как робот, запрограммированный лишь на одну цель. «Я хочу мои деньги», – говорит он, и это все, что он говорит. «Я хочу мои деньги, я хочу мои деньги». Вам это не напоминает любого из нас?"
Интервьюер кивает. Бомонт описывает Алексиса Мэшина, главного героя первого и последнего романа Джорджа Старка.
«Если бы „Путь Мэшина“ заканчивался на той же ноте, что и его начало, я бы навсегда упрятал роман в письменный стол, – говорит Бомонт. – Издавать его было бы чистым плагиатом. Но примерно через четверть этого пути роман обрел свою собственную жизнь, и все встало на свои места».
Интервьюер спрашивает, правда ли, что Бомонт после долгой работы над книгой узрел ожившего Джорджа Старка и даже беседовал с ним.
«Да, – отвечает Бомонт. – Но хватит об этом».
Тад перестает читать и почти готов разразиться новым приступом хохота помимо своей воли. Близнецы, видя улыбку отца, также приходят в состояние еще большего восторга. Тад, наконец, произносит:
– Боже, как же это мелодраматично! Ты заставил это прозвучать, как финальную сцену из «Франкенштейна», когда молния бьет в самую высокую башню замка и испепеляет чудовище!
– Я, видимо, не смогу сегодня покормить ребят, если ты не остановишься, – заметила Лиз таким тоном, что Тад понял всю несвоевременность своей попытки поцеловать ее.
– Остановиться?
– Ты улыбаешься, они улыбаются. Я не могу кормить все время улыбающегося ребенка, Тад.
– Извини, – сказал он виновато и взглянул на двойняшек. На их лицах сияли как две капли воды похожие улыбки.
Он опустил глаза и продолжил чтение.