Темная половина (Dark Side)

Тад бессмысленно смотрел на слова. Когда он печатал последнюю букву, все вдруг словно отрезали – это было так, словно он был лампой, а кто-то взял и вывинтил пробки. Никакой боли в руке. Никакого зуда. Нет и ползущего червя, нет и чувства слежки за собой.

Птицы улетели. То тяжелое, подавляющее волю Тада чувство куда-то ушло. И Старк тоже ушел.

А может он и не приходил вовсе? Нет. Старк оказался в доме, когда Тад ушел. Они оставили двух охранников, но дело не в них. Он бы дураком, непроходимым идиотом, решив, что два копа могут что-то сделать. Даже отряд зеленых беретов специального назначения тут ничем бы не смог помочь. Джордж Старк не был человеком, он был чем-то типа фашистского танка «Тигр», который вдруг приобрел человеческий облик.

– Как идут дела? – поинтересовался появившийся Харрисон.

Тад подскочил, словно кто-то сзади воткнул ему кнопку в шею... и это заставило его вспомнить о Фредерике Клоусоне, Клоусоне, который влез не в свое дело... и приговорил себя к смерти, рассказав все, что знал.

«РАССКАЖЕШЬ КОМУ-НИБУДЬ – И ОНИ УМРУТ», – бросилось ему в глаза с листа бумаги в машинке.

Тад поднялся, вынул лист из-под валика и скомкал его. Он это сделал не глядя вокруг, чтобы не встревожить Харрисона своей тревогой – это было бы слишком тяжелой ошибкой. Он пытался выглядеть беззаботным. Но он не ощущал ничего, кроме умопомешательства. Тад ждал, что Харрисон поинтересуется, что он напечатал и почему так поспешил вынуть это из машинки. Но раз Харрисон не спросил об этом, Тад сам объяснил.

– Я думаю, что закончил. Черт с ней, этой запиской. Я возвращу эти заявки еще до того, как миссис Фэнтон узнает, что их забрали, в любом случае. – Это было во многом – по крайней мере, здесь – чистой правдой... если только Алтея не следила за делами факультета с небес... Тад поднялся, надеясь, что ноги не предадут его, но затем снова опустился в кресло. Ему удалось увидеть, что Харрисон стоит в дверях, вовсе и не глядя на него. Секунду назад Тад был уверен, что этот человек дышит ему в шею, но Харрисон ел пирожное и взирал поверх головы Тада в окно на нескольких студентов, слонявшихся по площади.

– Мальчик, это место просто мертвое, – сказал коп.

Моя семья, может быть, тоже, еще до того, как я вернусь.

– Почему мы не идем? – спросил Тад Харрисона.

– Звучит для меня приятно.

Тад рванулся к двери. Харрисон взгляну на него, сильно удивленный.

– Елки-палки, – сказал он. – Может быть, ставим эту тьму чудаку-профессору.

Тад вытаращился на Харрисона, затем взглянул вниз и заметил, что все еще держит скомканную бумажку в одной руке. Он швырнул ее в корзинку для мусора, но дрожащие руки подвели его. Бумага ударилась о край корзинки и свалилась на пол. Еще до того, как Тад наклонился, чтобы подобрать ее, Харрисон сделал это сам. Он теперь беспечно перекатывал комочек бумаги из руки в руку.

– Вы уходите, не забирая заявок, из-за которых вы приехали сюда? – спросил полисмен. Он указал на отобранные Тадом папки, которые были перевязаны красной прорезиненной лентой. Затем Харрисон продолжил свою игру в перекатывание бумажного шарика с двумя последними сообщениями Старка из одной руки в другую, с левой на правую, с правой на левую, взад и вперед. Тад мог увидеть кусочек текста снаружи шарика: «КОМУ-НИБУДЬ И ОНИ УМ».

– Ох. Эти. Спасибо.

Тад поднял папки, затем почти бросил их. Сейчас Харрисон может развернуть бумажку в своих руках. Он это сделает, и хотя Старк, может, и не следил за ними в данный момент – Тад в этом был почти уверен, почему-то – Старк это быстро проверит и узнает. А когда он узнает, то сделает что-то невообразимое с Лиз и с детьми.

– Не обращайте на это внимания, – Харрисон подкинул шарик в сторону корзинки. Тот подпрыгнул у краешка корзинки, срикошетил и свалился внутрь. – Два очка, – заявил удовлетворенный охранник и пошел вперед, чтобы Тад мог закрыть дверь на ключ.

Он спускался по лестнице в сопровождении эскорта копов. Роули Делессепс выплыл из своей кельи и пожелал хорошего летнего отдыха, словно н видал Тада ранее. Тад пожелал того же голосом, который, как ни странно, звучал достаточно обычным. Тад ощущал сея, как бы переведенным в режим автопилота. Это ощущение оставалось до того момента, когда он добрался до машины. Укладывая папки с заявками в «Субурбан», он вдруг заметил платный телефон-автомат по другую сторону автостоянки.

– Я хочу позвонить жене, – сказал Тад Харрисону. – Узнать, не нужно ли чего ей в магазине.