– А наоборот не мог?
– Нет, – сказал Валентин с непонятным торжеством, – в нас самих столько говна в каждом, что нравится сопереживать разбойникам, а не шерифам! Бандитам, а не полиции, мушкетерам, а не гвардейцам. Тот, кто попробует назвать пиратов и Робин Гуда ублюдками, достойными только виселицы, будет обращаться к уму, а когда мы жили по уму? У нас все на симпатиях, на сопереживании к себе подобным… И хотя мы сами не выполняем задания, как наемные убийцы, но с наслаждением смотрим про них фильмы, потому что в каждом из нас сидит это подлое желание просто убивать несогласных с нами, а не цацкаться. И мы их нередко убиваем… в мыслях.
Зяма пробормотал:
– Глубоко копаешь, фрейдист хренов…
– А разве, – сказал Валентин, – у нас не вызывают симпатию, на что и рассчитано, все эти бесчисленные эпизоды в кино, когда герой выскакивает на улицу, останавливает автомобиль, открывает дверцу и вышвыривает на проезжую часть хозяина машины и, прыгнув на сиденье, бросается либо в погоню за преступником, либо за своей девушкой, либо… впрочем, неважно. Мы не обращаем внимания на то, как он поступил с хозяином машины, хотя, конечно, не хотели бы оказаться на его месте. И точно не считали бы его правым. Но, когда это не мы, разве не считаем его правым?
– Это кино, – сказал Зяма.
– Разве? Чем дальше уходит общество к подконтрольности, тем сильнее сопротивление настовиков. Хотя часть из нас сумела приспособить под свой настизм даже высокие технологии: в крутейших баймах они всегда становятся на сторону Темных Сил и там в облике некромантов или прочей дряни самозабвенно колдуют, убивают, расчленяют, душат, отрываясь на компьютерных персонажах и наслаждаясь поистине безграничной свободой…
Зяма возразил:
– Да ладно тебе!.. То пацаны, а мы уже серьезные люди. Можно сказать, оппозиция власти, режиму, самому Кремлю.
– Вся оппозиция, – сказал Валентин с убеждением, – это те же насты, только рафинированные. С той разницей, что срут уже не под дверью соседа, а сразу правительству, власти, церкви, СМИ, ученым и вообще всему, что можно назвать «положительным».
Данил поморщился, покачал головой:
– А мне кажется, наш засланный казачок прав. У любого правительства в любой стране достаточно власти, чтобы вывести на улицу пулеметчиков и перебить очередную демонстрацию настов, под какими бы благородными лозунгами они ни вышли. Значит, не считает настами?
– Власть этого не делает, – согласился Валентин, – но вовсе не потому, что не считает настами или такая вся из себя гуманная. Просто в Кремле прекрасно понимают – настизм сидит в каждом! Если перебить настов на улице, завтра они сами станут ими, так как удержать все то говно, чем мы заполнены до ушей, удается лишь в случае, когда видишь других настов и потому сдерживаешь себя, не позволяет говну выплеснуться наружу.
Глава 3
Завтра обещанный оппозицией митинг, потому я впервые не стал засиживаться за компами допоздна, отоспался как следует, а утром явился в офис. К моему удивлению и радости, там уже Данил, Грекор и Люська, все трое сгрудились у подоконника и ржут, как молодые кони.
Раньше там у нас стоял кофейный автомат швейцарской фирмы «Юры», который постоянно нуждался в ремонте, но Люська купила последнюю модель с новейшей модификацией, с которой связана веселая история, где тоже проявилось наше международное срунство.
Первая модель молола кофе по заранее выставленным двенадцати параметрам и только время от времени требовала: «Засыпьте зерна», «Долейте воды», «Уберите отходы», «Включите промывку», «Добавьте таблетку для очистки аппарата», но для второй модели швейцарцы решили быть вежливее и везде добавили «пожалуйста»: «Засыпьте, пожалуйста, зерна», «Долейте, пожалуйста, воды» и так далее, но однажды их завод по какому-то пустяку посетил крупный русский ученый, лауреат Нобелевской премии. Швейцарцы ему тут же поднесли в подарок аппарат и гордо похвастались, что продают вот эти модели в России, вот смотрите, надпись высвечивается по-русски!
Наш гигант мысли похвалил, но заметил, что это вот «пожалуйста» вызывает раздражение, нынешнее поколение молодежи предпочитает короткое «плиз», а еще лучше написать вот так… и он, как носитель чистого русского языка, сам быстро и бесплатно озвучил, как правильнее.
Доверчивые швейцары приняли все за чистую монету, и, к их великой радости, в России продажи аппарата взлетели до небес. Приобрела чуть ли не каждая российская семья, а швейцарцы лишний раз убедились, что если человек гений, то гений во всем.