– Суп готов, – доложил он. – Сбежать даже не пытался, но попытки делало вот это… странное.
Она окинула взглядом кастрюльки и сковородки.
– Странное? – повторила с неописуемым презрением. – Это и есть знаменитый чолнт! Его только в этом квартале и делают!
– С ума сойти, – сказал он искренне. – В Штатах если что делают, то на всю страну. Это и есть демократия. А у вас какое-то постоянное ущемление.
– Ну да, – отпарировала она. – В центре Иерусалима самые населенные кварталы – мусульманский, христианский, армянский и еврейский. А каждый из них разделен на десятки обособленных общин, что враждуют одна с другой. А вокруг центра – сравнительно новые районы, каждый со своими микронациями, религиями, традициями, общинами и правилами. А вон там, в сторону северо-запада, арабские районы. Вообще черт ногу сломит с так называемым «своеобразием исторических и культурных черт»!.. Может, и лучше, если бы все стало одинаковым, как в пустыне или… в Штатах?
Он слушал с удовольствием, она ловко орудовала поварешкой, ароматный запах поплыл по кухне, в желудке довольно хрюкнуло и потерло лапки.
– Пахнет вкусно, – сказал он. – Хотя и не представляю, из чего этот чолнт.
– А ты как думаешь? – спросила она поддразнивающе.
– Не знаю, – признался он. – Наверное, что-то из жвачного и с раздвоенными копытами.
– А ты ешь только кошерное?
– Я ем все, – сообщил он честно, – что имеет отношение к биологии. Ну, кроме человечины. А вот вы лишены удовольствия отведать хорошо прожаренного кабанчика…
Она фыркнула.
– Знала бы, что у тебя такие вкусы, обязательно приготовила бы рагу из свинины. Но ты давай пробуй суп, а потом чолнт. Увидишь, что твоя жареная свинина и рядом с чолнтом не лежала.
Он краем глаза видел, как на экране жидкокристаллического телевизора появилось лицо госсекретаря Бергманса, замелькали кадры с видом американских авианосцев, линкоров, кораблей сопровождения. Комментатор торопливой скороговоркой сообщил, что вся эта армада движется в сторону Израиля, но тот уперся, назревает конфликт…
Стивен поискал взглядом пульт, не увидел, Мария на телевизор не обращает внимания, он попросил:
– Да выключи эту гадость! Надоела политика…
Мария улыбнулась, щелкнула пальцами, изображение мигнуло, на экране появились птицы с хищно загнутыми носами, пошли титры «Из мира дикой природы».
– Спасибо, – сказал он, – это намного приятнее… Хотя тоже ястребы.
Она отмахнулась:
– Да пусть.
– Пусть, – согласился и он. – Слушай, что мы все сворачиваем на политику? У тебя там ничего не подгорело?
– У меня ничего, – ответила она, ему почудилось некоторое разочарование в ее голосе, – а на сковородке… сейчас посмотрим.
После обеда они пили вино из высоких бокалов с длинными ножками. Снова он удивился чувству покоя и защищенности, словно в самом деле вернулся в родительский дом.
Они посматривали друг на друга поверх тонкого стекла, он видел, что и она прекрасно понимает, что, когда опустят бокалы, оба поднимутся и пойдут в спальню.
Странное единство, особенно если учесть, что он всегда предпочитал пухленьких блондинок. И обе его жены были блондинками, одна ушла через два года к преуспевающему адвокату, а вторая развелась через пять лет вроде бы успешной жизни, причем обобрала его до нитки. Но все равно с блондинками ему было легче и уютнее всего, а вот сейчас со странным просветлением понимал, что, оказывается, до сих пор понятия не имел о настоящем уюте.
Какой уют с этой хищницей, мелькнула мысль, когда они, взявшись за руки, пошли в спальню. Это же пантера, это же хищный зверь, перед которым я просто кролик…
Рухнули на постель, Стивен видел посерьезневшее лицо Марии, ее глаза. В них тот же покой, как будто и она ощущает то же странное чувство, что и он…
Некоторое время держали друг друга в объятиях, прислушиваясь к бегу горячей крови в их жилах, затем он, не говоря ни слова, сбросил трусы, а она почти одновременно распустила пояс на халате, оставшись обнаженной.
Он несколько мгновений рассматривал смуглое худое тело с резко очерченными чашечками груди, широкие алые ореолы с приподнятыми сосками, выступающие ребра и запавший живот, затем неторопливо накрыл губами торчащий кончик правой груди и сразу ощутил, как тот начал твердеть, разбухать, приподниматься в его рту горячим столбиком.
Глава 9
Файтер снова назначил совещание в подземном конференц-зале, хотя на этот раз круг участников еще шире: помимо предыдущих, добавились еще министры экономики, финансов, науки, руководители силовых ведомств. Их предупредили, что отныне их, как получивших доступ к сверхсекретной информации, будут откровенно прослушивать и записывать всюду, будь это в постели или туалете.