Время лживой луны

По лобовому стеклу поползла светящаяся надпись:

«Назовите адрес пункта назначения либо укажите его на карте».

– Куда едем? – спросил я у Ворного.

– Прямо, – ответил Владимир Леонидович.

– Это как? – удивился я.

– Прямо по улице. Что тут непонятного?

– Едем прямо, – сказал я машине.

На лобовом стекле появилась новая надпись:

«Назовите точный адрес».

– Я не знаю адреса.

«Тогда укажите место назначения на карте».

Вот же тупая жестянка!

– Поезжай прямо, я скажу, где остановиться!

«Не зная точного места назначения, я не могу определить километраж пути. Следовательно, не могу рассчитать время поездки и ее стоимость».

– Мне это безразлично! Рассчитаемся на месте!

«Боюсь, подобная форма расчета неприемлема».

Расскажи мне кто другой такое, ни за что бы не поверил! Смарт-такси отказывалось везти пассажира, ссылаясь на проблемы с оплатой! Да такого просто не могло быть! Система служит человеку, а не наоборот. Следовательно, она должна выполнять все мои требования, не выходящие за рамки разумных. Разве я требую невозможное? Или, может быть, отказываюсь платить?

– И как же мне тогда добраться до места? – спросил я у машины.

«Если вы ищете государственное учреждение, культурное заведение или общественный центр, воспользуйтесь централизованной справочной системой. Если вы хотите посетить частный дом, свяжитесь с его владельцами и узнайте точный адрес места назначения».

– Владимир Леонидович, знаешь, что тут у меня происходит?

– Знаю.

– И что мне делать?

– Заплати авансом за пятьдесят километров пути.

Надо же! И почему мне самому не пришла в голову такая простая мысль?

– Я плачу за пятьдесят километров пути. Время поездки меня не интересует. Такой вариант проходит?

Секунда, другая, третья…

На лобовом стекле горит все та же надпись с предложением уточнить адрес места назначения.

– Ну, в чем дело?.. Я просто хочу прокатиться!

Системе потребовалось почти полминуты на то, чтобы переварить эту информацию.

«Ваше предложение принято. Расстояние поездки – пятьдесят километров. Примерное время в пути – не определено. Стоимость поездки вместе с вызовом смарт-такси – одна тысяча уинов».

Я коснулся уин-перстнем контактной ячейки оплаты. И тысяча уинов разом покинули мой организм. Странно, но при этом я ничего не почувствовал. Совершенно ничего. Даже жалости к себе, несчастному, так просто лишившемуся честно заработанных уинов. А может быть, прав майор Ворный, утверждающий, что вся эта система расчетов с помощью уинов – одна имитация, а на самом деле уины кишмя кишат в организмах всех, кто живет в зоне единого информационного поля? И мало того, что кишат, еще и делают там, что хотят, перестраивают по собственному усмотрению. Или, правильнее будет сказать, под собственные нужды? А что, нормальная государственная система: власть засирает гражданам мозги, преподносит, как подарки, то, что им, гражданам, и без того по праву принадлежит, а сама тем временем гребет под себя все, до чего только может дотянуться, хапает и объясняет это государственными интересами. Вот что самое противное – ничего в этом мире не меняется.

Машина катила по пустой улице. Мимо проносились темные дома и парящие над ними светящиеся шары.

Мы вечные странники на звездном пути…

Вот только звезд на небе не было.

– Как себя ощущаешь? – спросил Владимир Леонидович.

Именно «ощущаешь», а не «чувствуешь», как обычно принято говорить в таких случаях. Слово меняется на синоним – и фраза приобретает совершенно иной смысловой оттенок.

Я отвернул пробку с бутылки, сделал небольшой глоток прямо из горлышка, на пять секунд задержал дыхание и закрыл глаза. Выдохнул. Провел пальцами по губам. Посмотрел в окно – ничего нового.

– Нормально.

– Нормально – это как?

– Ты меня подбодрить пытаешься или убиваешь время пустым разговором?

– Ты считаешь наш разговор пустым?

– В данный момент – да.

– Жаль.

– Мне тоже.

Я чувствовал, что начинаю злиться.

– Когда ты собираешься посвятить меня в детали своего плана?

– Нашего плана, – уточнил Ворный.

– Хорошо, – согласился я. – Нашего.

Я как-то читал про некий изуверский вид казни, существовавший в былые времена. Левые руку и ногу приговоренного привязывали к одной лошади, правые – к другой. Лошадей ставили хвостами друг к другу, после чего палачи принимались их нахлестывать. Лошади, понятное дело, рвались в разные стороны. До тех пор, пока не раздирали жертву надвое. Почему я вспомнил об этом? Сейчас я чувствовал себя примерно так же, как тот бедолага, распятый меж парой лошадей. Вот только надвое меня не внешние силы раздирали, а чувство противоречия, похожее на осьминога, клубком свернувшегося в груди и вдруг вознамерившегося раскинуть в стороны, распрямить все свои щупальца. Мускулистые, плотные, как резина, да еще и с двухдюймовыми крючьями на концах. Я понимал, что начав рубить информационную башню на заднем дворе своего дома, сделал тот самый шаг, после которого путь назад мне был заказан. Я больше не мог притворяться, делать вид, что верю в тотальный обман, поглотивший наш мир. Который и прежде был не идеален. Но во что он превратился теперь? После того как информационные башни преобразовали его – в соответствии с запросами и потребностями живущих в нем людей и собственными никому не ведомыми планами? То, что мы видим, – нарисованный фасад, кусок размалеванного картона, назначение которого – скрыть то, что за ним спрятано. А что там, за ним?.. Хотел ли я знать ответ на этот вопрос? Несомненно! Но я не был уверен в том, что меня устроит путь обретения нового видения, который предлагал майор Ворный. Почему? Не знаю. Если бы на каждый вопрос существовал ответ, какой смысл было бы их задавать?