Время лживой луны

– Ну, да.

– Рядом то есть?

– Именно.

Портной озадаченно поскреб ногтем указательного пальца ствол автомата. Ноготь подцепил комочек черной смазки.

– Тогда где же я?

– Странный вопрос.

– Согласен.

– Может быть, как-нибудь перефразируешь?

– Хорошо. Где остальные?

– Тоже здесь.

– Где?

– А это уже не ко мне вопрос. Откуда я знаю, куда мы забрели?

– Но это не бред?

– Конечно, бред, – усмехнулась Тарья. – Ты же сейчас разговариваешь сам с собой.

– Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.

– Может, и понимаю, – Тарья сложила руки на груди и посмотрела в сторону. – А может, и нет… О! Смотри-ка!

Сквозь серую пелену прорисовались контуры человеческой фигуры. Портной поднял автомат. Черт его знает, кто тут бродит. Человек сделал шаг вперед и будто вывалился из призрачного мира теней в мир реальных объектов. Одет в камуфляж – значит, свой.

– Эй! – махнул рукой Портной. – Сюда.

Человек поднял руку в ответном привете. Опущенная маска инфравизора не позволяла увидеть лицо, но по тому, как неловко сидела на нем армейская форма, Портной догадался, что это Петрович.

Следом за Синеглазом из серой пелены вынырнули еще двое – Дробинин и Дергачев.

– Инфравизор сними. И так все видно.

Петрович поднял маску и озадаченно посмотрел по сторонам.

– Где мы?

– Хороший вопрос, – усмехнулся подошедший к нему сзади Игоряша. – Мне бы тоже хотелось это знать.

– Странные вы какие-то, – чуть прищурившись, посмотрела на бойцов Тарья. – Какая разница, где мы сейчас находимся! Нужно думать о том, как отсюда выбраться.

– Логично! – щелкнул пальцами Игоряша.

Из небытия выпали еще двое – Егоркин и Пущин.

– Петрович, – с обидой в голосе обратился к Синеглазу Герасим. – Ты чего там в свою гранату напихал?

– При чем тут граната? – не понял Синеглаз.

– Так это ж в ее дыму мы до сих пор блуждаем!

– Окстись, милый! Какой же это дым? Самый обыкновенный предутренний туман!

– Предутренний, говоришь, – Егоркин посмотрел на часы. – На моих одиннадцать двадцать три.

– А у меня три пятнадцать, – сказал, проверив часы, Игоряша.

– Семь сорок, – гордо заявил Стецук. – Мои часы меня никогда не подводили! «Командирские»! Ручной сборки!

– А мои вообще стоят, – обиделся Пущин.

– Ситуация хреновая, – подвел итог Петрович.

Все согласно закивали в ответ.

– Всем привет! – помахал рукой явившийся из тумана Макарычев. Вместе с ним – Муратов и Ерохин. – Что обсуждаем?

– Сложившуюся хреновую ситуацию, – живо отрапортовал Стецук.

– А вот, значит, как, – Макарычев скинул с плеч рюкзак, поставил его на землю и достал из переноски кота. – Все в сборе?

– Да вроде все.

– Ну, вот и славно… Стецук, подержи кота.

– Это еще зачем? – непонимающе сдвинул брови ефрейтор.

– Тебе что, трудно? – Макарычев сделал шаг вперед и протянул Стецуку кота.

– Да ну его, – Стецук спрятал руки за спину.

– Это приказ, ефрейтор.

– Слушай, Серега, кончай…

– Я повторяю – приказ.

– А, черт с тобой! – Стецук схватил кота и прижал его к груди. Видно, слишком сильно прижал – Спиногрыз принялся недовольно выкручиваться. – Ну, что, доволен?

– Вполне, – усмехнулся Макарычев. – А теперь пусть каждый подержит на руках Спиногрыза. Чтобы мы могли быть уверены, что среди нас нет рипов.

– И я тоже? – кокетливо улыбнулась Тарья.

– Королева, – сержант прижал ладонь к груди и слегка наклонил голову, – как всегда, вне подозрений.

– Так, значит, ты меня за рипа держал? – Стецук отдал кота Дергачеву. – Так, что ли, получается?

– Так же, как и всех.

– А почему с меня начал?

– Потому что своими глазами видел, как тебе перерезали горло, – Макарычев достал из кармана армейский жетон и вложил его Стецуку в ладонь. – Держи, на память. Только, боюсь, он исчезнет, как только мы отсюда выберемся.

Ефрейтор посмотрел на жетон и прикусил губу.

– Слушай, а как же они так быстро успели мой рип заделать?

– Спроси у специалиста, – сержант кивнул на Петровича.

– Ты помнишь, что с тобой было после того, как тебя схватили? – опередил ефрейтора Петрович.

– Смутно. – Ефрейтор погладил ладонью затылок. – Они мне по башке чем-то здорово заехали.

– Кто именно, помнишь?

– Поп, – пришел на помощь ефрейтору Муратов. – Тот самый, что с нами ужинал. Отец Иероним.

– Не, – покачал головой Стецук. – Когда мне по голове дали, отец Иероним прямо передо мной в дверном проеме стоял.