День черных звезд

— Что делать будем, когда придут? — спросил Ри.

— А я им врежу, — коротко ответил Ит.

— Как? — не понял инженер.

— А так же, как на Терране. Сунутся — врежу.

— У тебя сил не хватит.

— Хватит, — угрюмо отозвался Ит. Он только что размотал упирающемуся Скрипачу лодыжку и с горечью отметил, что нога снова распухла, а краснота поползла вверх — это ему особенно не понравилось. Скрипач снова дернулся и что-то жалобно пискнул. — Сиди, дурак. Сиди, говорю, куда?!

— Последний рывок остался, — заметил Ри. — На станции вылечим, только бы дошел.

— Что искин говорит?

Из соображений осторожности с искином теперь связывался только Ри.

— Что сумеет прислать за нами какой-то транспорт. Но только в четко обозначенное время, — инженер, наконец, лег и поежился от холода. — С нашими ему связаться не удалось. То есть он пытался это сделать, но Таенн не ответил.

— Но они живы? — Ит понимал, что говорит сейчас глупость, но точнее сформулировать свой вопрос просто не сумел.

— В нашем понимании — да, живы. И относительно целы, — ответил инженер. — Самое поганое, что корабль с детьми от станции так никто и не увел, оказывается. Он все еще там.

— О, черт… — простонал созидающий. — Стоит нам вернуться, и все пойдет по второму кругу.

— Боюсь, что да, — согласился Ри.

— Если сумеем сделать все так, как сказал искин, то на шантаж у них просто не останется времени, — подумав, заметил Ит. — Они смогли нас шантажировать только потому, что нам некуда было деваться. Но в этот раз все будет иначе — капсула-то откроется. И у нас не будут связаны руки.

— Может быть, и так, — инженер зевнул. — Время покажет. Ит, заматывай ему ногу обратно, и ложитесь.

— Пусть еще немножко так посидит. Эта ткань проклятая ему до крови там все стерла. А ты заметил — он ведь молчит, не ноет, несмотря на то, что с ногой гораздо хуже, чем когда он нас остановил?

— Заметил, конечно. Я же еще тогда сказал, что нога у него как-то уж очень вовремя заболела, — покивал Ри. — Ох, неспроста он за нами увязался, вот что я тебе скажу. И не так он прост, как кажется.

— Ри, я… — Ит осекся. — Я за него боюсь… Сиди, бестолочь ты этакая, куда? Сиди, дай обратно замотаю. Не приставай, сказал, посиди ты хоть минуту спокойно!

— Почему боишься? — не понял инженер.

— Потому что у меня ощущение, что, случись что посерьезнее, он за нас в огонь и в воду полезет, — созидающий, наконец, закончил бинтовать Скрипачу лодыжку, и теперь тот натягивал на ногу истрепанный ботинок. По счастью, ботинок был Скрипачу сильно велик, и нога с повязкой спокойно в нем помещалась.

— За нас — или за тебя? — немного ехидно спросил Ри.

— За нас, — без колебаний ответил Ит. — Видишь, как он к тебе хорошо относится? — спросил он со смехом.

Скрипач подполз к Ри, взял его за руку и принялся гладить пальцы — каждый палец по отдельности. Чужие пальцы его в последнее время очень занимали. В отсутствии других подходящих игрушек Скрипачу приходилось довольствоваться тем, что есть — а пальцев в его распоряжении оказалось аж двадцать штук. Понимая, с кем они имеют дело, владельцы пальцев предпочитали терпеть, не возражая — лучше пусть развлекается таким образом, чем рыщет по окрестностям в поисках чего-нибудь с его точки зрения красивого и привлекает внимание.

— Мне все-таки кажется, что он умнее, чем выглядит, — Ри высвободил руку, улегся поудобнее. — И еще мне кажется, что ту же ситуацию с засадой он предвидел. Может, даже и сознательно. Как-то почувствовал, понял и сумел нас остановить. Если бы мы там оказались, мы бы сейчас не разговаривали.

— Мне кажется ровно то же самое, — согласился Ит. — Но я не думаю, что он сознательно это сделал. Почувствовал опасность, ты верно сказал, и отказался идти дальше. Это не сознательное, это что-то другое.

— А что тогда?

— Понятия не имею. Может быть, услышал что-то. Или те же птицы — мы не обращаем на них внимания, а он смотрит постоянно. Не знаю. Но факт остается фактом — он нас спас. И если мы сумеем дойти до станции, я ему закажу сто тарелок с картошкой и десять серых платьев, потому что то, что на нем сейчас, можно только выбросить.

Ри засмеялся.

— Да, без платья ему никак. Забавный он все-таки. Такое ощущение, что он словно в двух мирах живет одновременно — в нашем и в каком-то еще. Меня удивляет, что ты умудряешься его понимать.