Сингомэйкеры

– У науки тоже есть муза, – лениво проговорил Штейн. – Правда, она тоже молчит, увы.

– Словом, – напомнил Кронберг мягко, – если бы не наша организация, которой несколько веков, войн было бы намного больше. И человечество, скорее всего, ездило бы еще на телегах.

– Если бы вообще уцелело, – буркнул Макгрегор.

– Если бы вообще уцелело, – согласился Кронберг. – Мы старались отслеживать изобретения, что послужат в первую очередь опустошительным войнам, и… закрывали их.

– Как? – спросил я.

Глава 9

Они переглянулись, по губам Кронберга пробежала улыбка, а Макгрегор, напротив, слегка потемнел лицом, уронил взгляд. Мне даже показалось, что его рука с бокалом шампанского задрожала. Во всяком случае, он поспешно опустил фужер на стол.

– По-разному, – ответил Кронберг жестко. – Иногда достаточно было подкинуть такому гению золотишка, чтобы тот тут же в загул. А там бабы, драки… словом, быстро забывает, что гений, а не просто мужик с хорошо подвешенным пенисом, у которого появились деньги. Других приглашали ко двору, давали пышные одежды, титулы, пустяковую, но занимающую время работу. Или те должны были присутствовать при всех ежедневных церемониях, что вообще-то считалось великой привилегией, за такое боролись. Лишь единицы оказывались неподкупными фанатиками…

Мое сердце забилось, он тоже помрачнел, а мне так хотелось, чтобы в нашей организации все шло идеально. Кронберг сказал наконец тяжело:

– К примеру, один очень юный и талантливейший математик уже в свои двадцать лет вывел формулу, что привела бы к созданию атомной бомбы. Это было почти в Средневековье!

– Не в Средневековье, – возразил Макгрегор, – Как раз эпоха Просвещения. Во всяком случае, ее так называли тогда.

– И сейчас так зовут.

– Ну, она и была такой эпохой… в сравнении.

– В сравнении, – согласился Макгрегор.

– Да, – вздохнул Кронберг, – но все равно это слишком-слишком… Представьте себе, атомную бомбу создали бы еще в начале Первой мировой войны, а то и в девятнадцатом веке!.. Жуть. Пришлось к этому гению подослать одного из наших специалистов по особым случаям. Заспорили из-за какой-то бабы, дуэль, смертельное ранение… Гений умер в свои двадцать лет, бумаги же с расчетами ядерной реакции секретный агент Балабуха, так звали человека, убившего Эвариста Галуа, выкрал и принес нам. Но даже мы не стали хранить. Да-да, сожгли от беды подальше. Так мир избежал атомной войны во времена, когда правители уж точно начали бы взрывать города своих противников! А сейчас и нравы помягче, и диктаторы вынуждены считаться с мнением более просвещенных и, что важнее, могущественных стран… Словом, это все заслуга нашей организации. Мы свято храним имена всех наших братьев, что жили в те мрачные века, а их могилы нами помечены и… охраняемы.

Он замолчал, ожидая моей реакции, как будто ее не видно по моему лицу, я сглотнул ком в горле и сказал сипло:

– Значит, наша организация… может поспорить даже с церковью, кто старше?

– И да, и нет, – ответил Кронберг. – Как единая организация с единым Уставом и едиными Правилами – да, мы моложе, оформились только в Средние века. Тогда как раз шло бурное создание всякого рода рыцарских и прочих духовно-воинственных орденов. Мы один из таких воинственных орденов… что разросся и дожил до наших дней. Однако, если учесть те тайные организации, что существовали еще со времен Древней Месопотамии и Древнейшего Египта, мы на данном этапе самая старая организация на земле.

Он бросил пару слов по внутренней связи, возникла Мария с новой бутылкой шампанского. Макгрегор поморщился:

– Эдуард, ты чего?

– Да все нормально, – ответил Кронберг бодро. – Не часто такое бывает…

Я сидел как на иголках, в кабинете растет напряжение, что-то связано со мной, на губах Штейна двусмысленная улыбка, а Гадес поглядывает на меня, как на бычка, которого ведут на заклание.

Кронберг улыбнулся мне и сказал ровным голосом, словно о само собой разумеющихся пустяках:

– Юджин, мы убрали с политической арены мира всех более или менее стоящих личностей. А внедрив на всей планете демократию и выборную систему глав государств, получили абсолютно управляемое стадо и полностью прогнозируемую картину в любой ситуации.

Макгрегор заметил с легкой улыбкой:

– Вы заметили, что даже умело подменили понятия? Раньше назвать человека предсказуемым было тяжким оскорблением, а теперь, если кого-то хотят оскорбить, говорят о таком: «Он человек непредсказуемый».