Сингомэйкеры

Жара, мясной обед со специями, снова в эту жару – так вот-вот взорвусь от переполнения гормонами, если не испытаю это самое чувство глубокого удовлетворения.

Из норы метро с потоком прибывших пассажиров вынырнула и хорошенькая девушка с чистым одухотворенным лицом, почти без косметики, с крохотной красной сумочкой через плечо.

На ходу взглянула на часики, а я и так знаю, что без десяти минут восемь, в это время обычно назначают свидание у памятника Пушкину, а она не рассчитала и прибыла чуть раньше, такое бывает, если, кроме метро, добираешься еще и на автобусе или троллейбусе,

Она замедляла шаг, уже осматриваясь в поисках свободной лавочки, где будет терпеливо ждать, наши пути пересекаются под углом в девяносто градусов, даже не взглянула на меня, лишь остановилась, давая пройти, чересчур выгляжу напористым, а я улыбнулся и сказал ей почти шепотом:

– Сто долларов за минет вон в том авто, хорошо?

Она в негодовании посмотрела мне в глаза, затем бросила взгляд на машину.

– Это вон та, с темными стеклами?

– Да, – сказал я.

– У меня не больше десяти минут, – предупредила она все еще с холодком.

– Пяти хватит, – заверил я.

К машине она прошла, настороженно оглядываясь и делая вид, что идет мимо. Я открыл левую дверцу, девушка скользнула на сиденье, я обошел машину и сел за руль.

Сказать, что уложился в пять минут, – признать, что не так уж и приспичило. Уложился в минуту, а пока она вытирала рот и подкрашивала губы, я вытащил две сотенные.

– Держи. Здесь и бонус. Ты мне здорово помогла.

Она взяла деньги, улыбнулась.

– Спасибо, ты очень щедрый.

Но, прежде чем выйти, она быстро стрельнула глазами на людей вокруг памятника, на выходящих из метро, лишь потом выскользнула из машины.

Поток по Тверской плотнее плотного, я подавал машину назад по миллиметру, всякий раз ожидая, что вот-вот заденут, и, когда наконец получил пространство для выезда, успел увидеть, как из метро вышел парень с букетом цветов, а девушка с красной сумочкой ликующе бросилась ему на шею.

Я вклинился в поток, мозг в самом деле чист и ясен, освободившись от волн бьющих в него сексуальных требований, снова готов работать, работать, работать с удвоенной энергией. Девчонка тоже счастлива, получив двести долларов за минуту помощи незнакомому мужчине, в то время как эта услуга стоит от силы двадцать долларов, и вообще хороший мир создаем, с хорошими правилами и человечным отношением друг к другу!

Глава 12

Сегодня мне в очередной раз положили распечатки с графиками и показателями, которых мир достигнет к 2050 году. Их много, по разным отраслям экономики, по биржевым показателям и пр., пр., пр. Эти данные регулярно публикуют в солидных изданиях, откуда они перекочевывают в газеты и на телевидение, их помещают в инете, обсуждают видные экономисты.

Когда раньше попадались на глаза, я смутно чувствовал некую неправильность, но работы всегда выше головы, да и мое дело задавать вектор развития, а подсчитывание, когда и сколько будет произведено, добыто или потрачено, – занятие для математиков. Вот только хоть и не математик, но чувствую некую и очень большую неправду.

Именно большую, слишком большую, чтобы отнести к погрешности в вычислениях. Погрешности бывают на доли процента, а в случае с нашими специалистами – на сотые доли. Доморощенные аналитики при небольших фирмах могут ошибаться по-крупному на целых один-два процента, что очень много, однако не оставляет ощущение, что наши эксперты выдают прогнозы, где показатели вообще высосаны из пальца.

Подозрение, что это не ошибка, а намеренное деяние, постепенно укреплялось в мозгу. Пару недель я пытался разобраться сам, придумал даже некую конспиралогию, группу заговорщиков в нашей среде. В конце концов, окончательно запутавшись, пришел к Макгрегору, единственному, кому верю безоговорочно: все-таки это он ныне самый старший из тех, кто снисходит до общения со мной.

Он выслушал внимательно, но я ощутил себя разочарованным: сперва взгляд был острым, как лазерный луч, что прожигает бронированные плиты, затем потух, а сам Макгрегор рассматривал меня с ленивым интересом, как мудрый дед слушает лепет внука о страшных жуках, которые он видел в траве.

Когда я закончил, он улыбнулся и сказал отечески:

– Все хорошо, Юджин. У вас есть чутье, я рад за вас. Это не ваше поле деятельности, но вы неправильность не увидели, а именно учуяли! Это очень ценное свойство.