Война Невменяемого

– А теперь все живо на уборку дороги! Все остатки тел – в расщелину! – командовал Кремон, устраивая тело техника на своем похасе и направляя животное в глубь плато. – Чтобы через пять минут здесь оставалась только девственная чистота природы и – ни единого пятнышка крови. Спин, потом расставишь по периметру своих воинов для наблюдения и присоединишься вместе с Дарушем ко мне.

Лидер боларов вместе со всеми бросился выполнять грязную работу, но не смог удержаться от ворчания:

– Ни единого пятнышка? Как же! Да здесь нужен трехдневный ливень для тотальной зачистки такой бойни. И когда уже мир во всем мире наступит?

Глава 37

Бытовые конфронтации

Напряжение во взаимоотношениях между войском и местными жителями рода Зейк возрастало с каждым часом. Если еще в первые дни воины расквартированной в поселке части как-то себя сдерживали, да и местные власти оказались на высоте, наводя жесткую дисциплину, то начиная с третьего дня положение стало резко ухудшаться. Дошло до того, что все рядовые члены рода Зейк с наступлением темноты считали за лучшее надежно баррикадироваться в собственных домах, чем выходить на улицы и разбираться с распоясавшимися ордынцами. И начало кризису положили сами армейские командиры. С первого дня они стали предаваться пьянству и весьма обозлились, когда по требованию им не предоставили ни единой рабыни. Голова Лавки аргументировал подобный отказ тем, что рабынь в поселке не имеется. Даже наложниц никто не держал, только законных жен. Такое в древних родах практиковалось уже редко, поэтому на местных ополчились не только командиры, но и рядовые воины, за которыми словно специально отменили надлежащий надзор. Теперь вместо ежедневных занятий и тренировок рядовые маялись от безделья и мечтали только о добыче любыми средствами очередной дозы спиртного.

Каламин Зейк метался по всему поселку со старшим Кзыром рода и все чаще и чаще от простых угроз переходил к физическому наказанию. При этом он всегда старался доставить провинившихся пред светлы очи его непосредственного командира. Те в ответ на обвинения хмуро кивали, ехидно усмехались и отделывались сцеженным сквозь зубы обещанием:

– Разберемся!

Но, как правило, уже через час провинившегося воина опять видели на улицах поселка, и тот, пользуясь явной безнаказанностью и молчаливым поощрением, замышлял очередную мстительную акцию против местных жителей.

Отряд вольных охотников, под видом которых действовали энормиане, вернулся как раз вовремя и немного пригасил страсти. Все-таки тридцать Кзыров – а Каламин заявил, что они специально им приглашены для наведения порядка, – могли достаточно веско припугнуть и тысячу простых ордынцев. Но вся беда была в том, что в соседних поселках все с тем же усердием продолжали продавать зачастившим к ним воякам как гремучку, так и крепкое пиво грубой очистки. И в ту ночь, когда Спин улетел на помощь Кремону Невменяемому, на землях, принадлежащих клану Зейк, произошли первые кровавые столкновения.

Началось все с жуткого недовольства распоясавшихся вояк тем фактом, что для размещения вольных охотников Лавка старейшин выделила единственное оставшееся свободным строение. Поселковую таверну. Тем самым ликвидируя место для легального пьянства. Но если с утра никаких особых возражений не последовало, то ближе к вечеру страдающие похмельем армейские постояльцы стали роптать. Куда и страх делся перед «змеиными». Вначале поодиночке, а потом все больше увеличивающимися группами бездельничающие ордынцы начали стекаться на площадь перед таверной и выкрикивать провокационные оскорбления, перемежая их требованиями открыть питейное заведение для всеобщего доступа. Причем ни увещевания вышедшего к ним молодого главы рода, ни весомые угрозы наказания древним, убеленным Кзыром на бунтарей не действовали.

Тогда в дело вступили сами охотники. Причем не все, а единственное трио. Потому что худенького мальчугана, который их сопровождал, можно было не считать. Его наверняка взяли лишь для подноски воды да мелких поручений. Хотя вышагивал он позади взрослых невероятно гордый собой.

Два гиганта, более всех выделяющиеся в отряде охотников своими внешними габаритами, и один сухощавый, с виду самый что ни на есть преклонного возраста, спустились с высокого крыльца и с независимым видом протолкались к центру площади. Как раз туда, где совсем недавно владелец таверны зажег три больших газовых фонаря. И между ними один из здоровяков со всей силы воткнул в утрамбованную землю копье. Затем под косыми, но заинтересованными взглядами окружающих достал из кармана запечатанный в защитную оболочку белый платок, вынул из упаковки и завязал на комле копья. И только потом, уперев кулаки в бока, обвел вокруг себя насмешливым взглядом: