Имортист

На необъятном столе высится кувшин из тонкого прозрачного стекла, заполненный до половины оранжевым соком, рядом блестят гранями два тонкостенных стакана. Налил один до половины, сок прохладный, необычный, выпил с жадностью и налил еще. Александра заботится, думаю, еще не отравила: помимо прочих проверок о благонадежности, за всеми действиями следят десятки телекамер, ее пальцы ни на миг не остаются без фиксации.

Тронул мышь, скринсейвер исчез, Александра вскинула голову.

– Да, господин президент?

– Когда это ты ухитрилась занести?

– Ах, господин президент, вы совсем меня не замечаете!

– Если ты человек-невидимка… Что за сок?

– Это врач президента порекомендовал… весьма настойчиво, – ответила она с некоторой тревогой. – А что? Обыкновенный морковный…

– Да? – удивился я. – Ловлю себя на неизжитом низкопоклонничестве перед гнилым Западом. Решил было, что какой-то хрюкт экзотик из самых дальних заокеанов. Спасибо!

– Это вам спасибо, – ответила она и добавила с женским ехидством: – Что не ударили.

Экран погас, взгляд опустился на листок, где я, пренебрегая возможностями компа с его встроенным тестовым редактором, все еще записываю законы, правила и требования к имортисту. Все пишется вперемешку, потом все надо перенести в файл и разнести по основным частям. Сейчас же это пока основные столбы с еще не снятой корой и даже не обрубленными сучьями, а не ровная стена несокрушимой веры и учения, точнее – вероучения. Тоска берет, когда вспомнишь, что Коран был написан одним человеком, в таком виде существует и доныне… но стоит напомнить, что сам Мухаммад не считал ислам отдельной религией, а всего лишь подправленным и очищенным иудаизмом. А подправлять и подчищать намного проще, чем создавать действительно новое…

Итак, что у меня на этом листке, где буквы уже потерлись на изгибах… Ага, вот…

«1. Мы понимаем, кто мы и где находимся. То есть в этом отрезке времени, на этом участке пространства, в этих телах. И покинуть не можем ни эту эпоху, ибо путешествия во времени пока что неосуществимы, ни этот участок Вселенной – нет технических средств, ни наши тела, срок жизни которых ограничен.

2. В отличие от «просто людей» осознаем чудовищную несправедливость оказаться в телах смертных существ. В этих условиях нелепо тратить драгоценные секунды жизни на удовлетворение только примитивных утех своего животного тела, отодвигая на задний план утехи высшего плана.

3. Понимания примата духа над плотью мало, нужен постоянный самоконтроль, ибо скотинка из нас так и прет, в последнее время для благовидности использует все демократические лозунги «свободы». Все свои желания нужно контролировать, всякий раз спрашивать: кому это нужно, мне – человеку или же мне – животному?

4. Увы, все мы намертво всажены в тела животных, покинуть их невозможно. Хуже того, зависим от их функциональности. Следовательно, нужно держать тела в добром здравии, кормить и поить, но не забывать, что это мы – хозяева, а не они хозяева над нами.

5. Упорно и безостановочно идти к Богу, то есть развивать науку и технику, совершенствоваться, подчинять животные страсти и, не в ущерб нашей телесной оболочке, выдавливать животные страсти.

6. Исходя из того, что наши жизни полностью зависят от телесных оболочек, в которые мы всажены, должны стремиться продлить существование этих тел. Для этой цели развивать науку и технику, уделяя особое внимание долголетию, протезированию, клонированию, а затем и достижению долголетия (бессмертия). Ибо истинно, что ничто вечное не может быть создано смертными, а с достижением бессмертия сможем наращивать мощь, копить знания и мудрость с тем, чтобы однажды выйти на край Вселенной и принять часть ноши на свои плечи.

7. В повседневной жизни имортист должен руководствоваться простыми и понятными правилами:

а) каждый день и каждый час должен быть направлен на совершенствование, а не на развлечения для «простых людей»,

б) не читать книг дочеловеческого уровня, не смотреть телепередач для «простых людей»,

в) для общения выбирать имортистов, так легче поддерживать друг друга в трудной дороге наверх, чем постоянно бороться с желаниями «простых людей».

Примечание: обезьяна в нас сильна, все вышеперечисленные правила, увы, редкий имортист сможет выполнять в полной мере. Признавая реалии, имортизм допускает зигзаги, то есть позволяет иногда уступать давлению животного начала. Все и всегда не могут быть святыми и подвижниками, в каждом из нас сильно животное, и попытка постоянно держаться в абсолютной чистоте может качнуть маятник в обратную сторону с такой силой, что обрушит все здание. Главное, понимать движущие нами страсти, разделять их на чистые и нечистые. И следовать по избранному пути к Творцу».