Дьюма-Ки

— Эдгар! — закричал Джек.

— Не подпускайте их! — рявкнул я. — Вы не должны их подпустить!

Я сунул статуэтку в нагрудный карман рубашки и мгновенно почувствовал, как болезненное тепло начало распространяться по коже. И она что-то бубнила. Моя ненадёжная магическая рука вновь исчезла, так что мне пришлось зажать бутылку с водой «Эвиан» между боком и культёй, а потом свернуть пробку. То же самое (и как много времени отнимал этот процесс!) я проделал со второй бутылкой.

Наверху Уайрман крикнул голосом, который с натяжкой можно было назвать спокойным:

— Держитесь подальше! Наконечник серебряный! Я выстрелю!

Ответ прозвучал достаточно громко, чтобы я услышал его на дне цистерны:

— Ты думаешь, что успеешь перезарядить эту штуковину достаточно быстро, чтобы перестрелять нас всех?

— Нет, Эмери. — Уайрман словно говорил с ребёнком, и голос его становился всё твёрже. Никогда я не любил моего друга так сильно, как в тот момент. — Мне хватит и тебя.

И вот тут начался самый трудный, самый ужасный этап.

Я начал свинчивать крышку с фонаря. На втором витке свет погас, и я остался в кромешной тьме. Высыпал батарейки из стальной ручки, начал искать первую бутылку с водой. Нашёл и на ощупь залил воду в ручку фонаря. Понятия не имел, сколько в неё вместится воды, но думал, что одной бутылки хватит. В этом ошибся. Ухватился за вторую бутылку в тот самый момент, когда, вероятно, на Дьюма-Ки наступила ночь. Я так говорю, потому что фарфоровая статуэтка в нагрудном кармане ожила.

x

Всякий раз, когда у меня возникает мысль, а не привиделось ли мне случившееся в цистерне, я смотрю на сложный рисунок белых шрамов на левой стороне груди. Любой, кто увидит меня обнажённым, не обратит на эти шрамы особого внимания. Из-за несчастного случая моё тело испещрено шрамами, так что эти теряются среди куда более заметных. Но остались они от зубов ожившей куклы. Она прокусила рубашку, кожу, начала рвать мышцы.

С тем, чтобы добраться до моего сердца.

xi

Я чуть не перевернул вторую бутылку, прежде чем мне удалось её поднять. Вскрикнул главным образом от изумления, но и отболи тоже. Почувствовал, как вновь потекла кровь — на этот раз под рубашкой, в складку между грудью и животом. Персе дёргалась в моём кармане, извивалась в моём кармане, кусала и рвала, проникая всё глубже, глубже, глубже. Мне пришлось отдирать её от себя, вместе с куском окровавленной материи и собственным мясом. Статуэтка более не была прохладной и гладкой. Она стала горячей. Пыталась вырваться из руки.

— Иди сюда! — крикнул наверху Уайрман. — Иди, тебе же этого хочется?

Она вонзила крошечные фарфоровые зубы, острые как иголки, в кожаную перепонку между большим и указательным пальцами. Я взвыл. И она смогла бы вырваться, несмотря на всю мою ярость и решимость, но браслеты няни Мельды соскользнули вниз, и я почувствовал, как она отпрянула от них, попыталась спрятаться в моей ладони. Одна нога попала между средним и безымянным пальцами. Я их крепко сжал, не давая ноге сдвинуться с места. Крепко сжал. Движения Персе замедлились. Я не могу поклясться, что один из браслетов касался её (происходило всё в кромешной тьме), но практически уверен, что касался.

Сверху донёсся звук выстрела из гарпунного пистолета, за которым последовал крик, буквально пронзивший мой мозг. В эхе этого крика, почти растворившийся в нём, я всё-таки услышал голос Уайрмана:

— Встань позади меня, Джек! Возьми один из…

И всё, только шум борьбы и злобный, нечеловеческий смех двух давно умерших маленьких девочек.

Ручку фонаря я зажимал коленями, полностью отдавая себе отчёт, что в темноте всё могло пойти не так, особенно для однорукого. Шанс у меня был только один. И учитывая условия, я понимал, что наилучший вариант — действовать без лишних раздумий.

«Нет! Прекрати! Не делай…»

Я бросил её в воду, и в одном это сразу дало результат: злобный смех девочек сменился криками изумлённого ужаса. Потом я услышал Джека — истеричный, на грани безумия голос, и как же я обрадовался, что слышу его!

— Вот это правильно, чешите отсюда! До того, как ваш грёбаный корабль уплывёт и оставит вас на берегу!

А у меня возникла новая серьёзная проблема. Я держал фонарь в единственной руке, Персе была внутри… но крышка лежала где-то на земле, я не мог её разглядеть. И не было у меня второй руки, чтобы нащупать крышку.