Я живу в этом теле

– Да ладно, ладно, – пробормотал я.

Лена выглянула с кухни, посмотрела как-то странно, но смолчала, снова зашебаршилась, а ко мне в комнату потекли запахи.

ГЛАВА 5

Раньше она готовить не любила, у плиты чаще возился я, что-нибудь жарил наскоро, а Лена потребляла. Потом появился наш Галчонок, но еще до ее рождения Лена вынужденно, находясь в декретном, изучила поваренные книги, приохотилась, готовила сперва только диетические блюда, а потом разошлась и всякий раз старалась удивить чем-нибудь редкостным.

Галчонок, моя очаровательная дочурка, вечно толклась на кухне, обещая стать настоящей поварихой или хотя бы домохозяйкой. Помню, делая первые шажки, наткнулась на стул и ушиблась, реву было!.. Со второй попытки пробраться на тесную кухню стукнулась об угол стула уже по касательной. Похныкала, но с третьей попытки, уже помня о боли, сумела обойти злой и несправедливый стул!

По этому случаю даже испекли пирог, девочка растет не по годам умненькая…

– Как там Галчонок? – спросил я дежурно.

Лена крикнула из кухни:

– Сегодня заявила, да еще с таким убеждением, что никогда-никогда меня не покинет!

– Хорошие слова, – согласился мой разумоноситель. – Милый ребенок.

– Еще бы! Записывать бы за ними. Чтобы потом посмеяться всласть…

– А вообще-то жаль… Скоро покажется тесно в родительском гнезде, крылышки отрастут, и тут же вылетит навстречу свободе и опасностям…

Лена хихикала, а я подумал, что время в самом деле летит стремительно: дочь моего разумоносителя выскочит замуж и сама начнет размножаться раньше, чем он успеет сказать «мама». Но сейчас она всерьез уверена, что всю жизнь так и проведет за спиной родителей, прячась от всех житейских невзгод…

Не так ли и здешние разумоносители могут переходить в следующий стаз? Только у них это связано не с возрастом и половым созреванием. Иначе мудрость в самом деле была бы эквивалентна длине бороды.

Она что-то говорила с кухни, я не расслышал, крикнул:

– Что? Ты что-то сказала?

Она снова что-то прокричала, уже громче, но грохот проехавшего по улице грузовика заглушил ее голос вовсе. Оттуда доносился постоянный шум, равномерный, давящий, который настолько въелся в нашу жизнь, что не замечался вовсе.

Надо бы стекла другие, подумал я тягостно. Или рамы. Вроде бы теперь выпускают такие, звукопоглощающие. Дикий мир…

На какой-то миг мелькнула невероятная мысль, что вот сейчас вместо замусоренной улицы, разбитого серого асфальта в трещинах, неопрятно одетых прохожих… увижу блистательные здания звездных городов, три разноцветных солнца над городом, стерильно чистый красочный мир, летающие автомобили.

Но тело мое уже повернулось, взгляд упал на синее прокаленное небо. Из-за привычной дымки промышленного смога уже целое поколение здесь не видит солнца в том виде, в каком видели его отцы и деды, а ночью не видят того усеянного звездами неба, что видели в прошлом веке.

– И другого мира мне не видать, – прошептал я. Во рту была горечь, словно желчь поднялась к горлу. – Не дожить…

Лена вышла с кухни, веселая и раскрасневшаяся:

– У нас на службе собирают группу на Мальдивские острова! Если наберется десятеро, то скидка на треть… Нам бы уговорить еще двоих…

– Мальдивские? – переспросил я. – Это где?

– Совсем в другом мире, – выдохнула она с благоговейным ужасом. – На другом конце света! Где-то посреди океана на той стороне планеты.

– Здорово, – сказал я, потому что в наборе моих алгоритмов было «как я тебе завидую», «молодец», «привези сувенир», еще две-три привычные фразы, но горечь жгла десны и разъедала язык.

Мальдивские острова, Москва, Нью-Йорк, арабские пустыни… Да какая разница? Ни тебе летающих автомобилей, ни туннелей в прекрасные миры, ни чудес техники… Только сводящий с ума грохот за окнами, только этот больной короткоживущий народ. Какие могут быть мысли о жизни вечной: день прожил – и то счастье среди мрущих от болезней, войн, недоедания, стрессов…

Она вошла в комнату, на ходу скосила глаза в зеркало на стене, мгновенно преобразилась: спина ровнее, грудь вперед, живот втянула, даже губы сразу стали краснее, а брови лукаво изогнулись.

– Эх, – сказала неожиданно. – Выгляжу неплохо, но если бы моей маме родить меня на месяц позже!

– Зачем?

– Как зачем? – удивилась она. – Ну, ты тупой!.. Я была бы моложе на целый год!

Я кивнул, в горле комок. Не понимает. В своей дикарской наивности уверена, что, если бы ее отец с матерью зачали ребенка на месяц позже, это была бы все равно она. Лапушка, даже сестры-близнецы разнятся! Если бы у твоего отца родился ребенок на месяц позже, он был бы слегка похож на тебя… может быть, вовсе мальчик… но даже девочка была бы совсем-совсем не ты…