– А как чувствует себя королева?
– Пожалуй, она изменилась внешне больше всех. Раньше она была вся какая-то зажатая и несчастная, а сейчас словно сияет. И я и не подозревал, насколько она красива.
Гали попыталась от него отстраниться:
– Красивее, чем я?
– Какие тут могут быть сравнения? – Алексей опять привлек к груди свою любимую и поверх ее головки посматривал то на город, то на княгиню. – Но и хлопот с ней было больше всех. Она прямо-таки категорически настаивала на немедленной поездке в Шаламский монастырь. И только моему отцу удалось с огромным трудом уговорить ее дождаться завтрашнего дня. Ну, сами посудите: вон там дворец, а вон там дорога к монастырю. Почти через весь город проехать надо, и ведь никто не знает, что там на ночных улицах творится. В некоторых кварталах беспорядки, погромы и грабежи. Кое-кто под шумок решил набить карманы. Но тут уже решающее слово сказал король. Дальнейшие его выступления проходили с верхней террасы дворца, и он призывал народ только к одному: сохранять спокойствие, организовать в каждом квартале дружины самообороны и наладить круглосуточное патрулирование у своих домов. Потому что горящий дом у одного человека может оставить без крова и всех его соседей. Народ внимал таким речам с пониманием и поспешно покидал дворцовую площадь. На их место подходили новые горожане, но и они потом спешили возвратиться к своим домам и взять их под охрану.
– А что делается на нашей улице?
– Ребята у ворот меня заверили, что все в порядке. Половину оставленной здесь засады из полицейских проредили люди нашего знаменитого сыщика. Четверть добил неожиданным ударом мой отряд, ну а остальные, к сожалению, разбежались, словно крысы с тонущего корабля. Но думаю, в ближайшее время они на организованное сопротивление не осмелятся, а там и всякий смысл отпадет.
– Когда же все остальные подтянутся? – спросила княгиня. – Наверняка все голодны?
– Действительно, чуть не забыл!
Алексей отпустил свою ненаглядную девушку и забегал по башне с причитаниями:
– Надо же столы накрывать, чтобы отметить сегодняшние события, отец обещал через час появиться, да и все остальные… А где все это устраивать?.. Посмотрите, мне кажется, здесь вполне можно поставить сразу три стола. И для стульев места хватит!
Галисия поняла задумку и подхватила:
– Действительно, здесь накрыть ужин будет просто здорово! И весь город видно как на ладони! И на свежем воздухе, под звездами. Жаль только, луны не видно…
Алексей нырнул в проем уходящей вниз лестницы и сделал соответствующие распоряжения. Потом вернулся, уселся вместе с женщинами на диване и, наблюдая за шустрой цепочкой слуг, продолжил рассказ:
– Там сейчас делаются еще два важных дела: составляют утреннее воззвание короля-Мрака к народу, которое разнесут глашатаи, и спешно выпускают из тюрем всех, кого посадили туда в последние двое суток. Сразу объявить полную амнистию отец опасается, потому что знает из истории, к какому всплеску насилия это может привести. Весь уголовный сброд, опьяненный нежданной свободой, может весьма дестабилизировать обстановку в любом государстве. Подобное нам совершенно не нужно.
– Что делают остальные?
– Лука Каменный озабочен, как никто другой: ведь ему надо разместить больше тысячи пленных. Причем вопрос не только в местах для этого размещения, но и в том, что среди тюремщиков полно родственников, друзей, да и просто сочувствующих, которые могут устроить массовый побег новым заключенным. Поэтому для плененной армии бывших министров сейчас спешно, при магическом освещении, возводится за древней городской стеной высокая изгородь из камня и бревен. Понятно, что условий там приемлемых не создашь, но ведь не выпускать же самых оголтелых защитников прежнего режима на улицу? Думаю, что пару дней потерпят, а там и более комфортные казематы для них подберут.
– Может, среди них и невинные есть?
– Это вряд ли! Все они прекрасно знали, кому и за что служат. Да и справедливый суд со временем каждому воздаст по заслугам. Хотя первые казни будут совершены прямо завтра.
Старая княгиня не сдержала сердобольного оханья:
– Кого же это?
– Оставшегося в живых «кита» и того самого Патрика. Более мерзких людишек во всем Мраке не сыщешь, и за свои преступления они давно заслужили самой высшей меры наказания. Возможно, что даже министры отделаются каторгой, но эти два ублюдка должны быть уничтожены самой показательной казнью.