2024-й

— Пока не решил.

— Почему?

— Не догадываетесь?

— Представьте себе. Не совсем я такой догадостный.

— А вы сейчас ко мне хорошо относитесь?

— Да я в вас влюблен, — ответил Тимур, все так же не задумываясь. — Вы вообще образец для нас всех!

Василий Петрович наклонил голову в знак признательности.

— Спасибо. Но у меня все это от собственных усилий. С детства я заучивал правила этикета и старался поступать только так, как там сказано. Я следил за каждым своим словом и жестом. Я никому никогда не сказал грубого слова… ну, исключая совсем уж редкие случаи. Но это лишь моя оболочка… а внутри я… гм…

Тимур сказал поспешно:

— Мы это знаем! Нет-нет, про вас лично ничего, но мы все знаем, что человек — грязная и похотливая обезьяна. Даже тот, кто на форумах с возмущением пишет о засилье порнографии, сам не вылезает из порносайтов, где смакует самые дикие извращения. Потому в предвидении выхода этого чипа уже за десятки лет до него подготавливали человечество, что ничего стыдного или позорного в наших грязных чувствах и стремлениях нет. Главное, как себя ведем. Вы же ведете себя безукоризненно.

Он покачал головой, глаза его оставались непроницаемыми.

— И все же я пока не готов раскрыть для всеобщего обозрения то, что у меня внутри.

— Мы все такие, — заверил Тимур.

— Вы вставите себе этот чип? — уточнил Василий Петрович.

Тимур запнулся, по лбу прошли морщины, а на висках вздулись вены.

— Да… пусть не сразу, но вставлю. Правда, вставлю.

Василий Петрович скупо улыбнулся:

— Я тоже… не сразу.

Гулько подошел, величественный и мощный, как броненосец «Потемкин», в руке фужер с красным вином, теперь он все жрет и все пьет: подправленный желудок усваивает ровно столько, сколько нужно для поддержании формы солидного упитанного мужчины в расцвете лет.

— Для первого шага к сингулярности, — пророкотал он красивым баритоном номер восемнадцать, цена восемнадцать тысяч долларов плюс двенадцать за обертоны, но в клинике Алёна, как «своему», поставила за две трети цены, — этот чип необходим. Но… чтобы не было шока, нужно еще до него освобождаться от лжи, которая цементировала и скрепляла общество! Это не ложь, если смотреть с точки зрения человека, — это запреты, отделяющие нас от обезьян и вообще от животных, это основа общества… однако на смену нынешнему обществу придет иное общество, контуров которого пока не видим.

— И как готовиться?

Гулько вздохнул.

— Почаще, — сказал он нехотя и морщась, словно вдруг заболели зубы, — называть вещи своими именами. К примеру, чернокожего называть негром, а то и черножопым, а негру белого, скажем, беложопым. Или как там негры между собой называют белых? И обоим не обижаться, относиться с юмором. Все равно чип все проявит! Так постараться смягчить будущий удар.

— Альтернатива, — сказал Роман, — оставить все как есть. Не принимать чип. И так хорошо живем! А будем еще лучше.

Василий Петрович кивнул:

— Наверняка часть общества так и сделает.

— Значительная часть, — уточнил Гулько.

— Большая часть, — сказал Тимур.

— Абсолютное большинство, — заявил Василий Петрович мудро. — У большинства столько злости, яда, ненависти, грязи и грязной похоти, что эти люди никогда не решатся раскрыть свое сознание. А без этого они будут вполне милыми, обаятельными людьми, что могут в любой момент превратиться в кровавых маньяков, но… не превращаются, скованные моралью, условностями, правилами и прочей, как вы говорите, ложью.

Щелчок пальцами, ярко и красочно вспыхнул экран, мгновенно разбившись на множество мелких. Я лениво поглядел, как работают директора, за средним звеном пусть сами присматривают, провел взглядом по женским лицам. Гертруда, словно чувствуя, что за нею могут наблюдать, изящно выгибала спину, приподнимала волосы и поглаживала грудь, Ивонна часто высовывает кончик языка и сладострастно облизывает губы…

Интима с ними, как и с другими женщинами, у меня, если честно, так и не было. Это раньше интимом считалась такая ерунда, как коитус, а теперь — посидеть вместе в сортире, подать прокладку при менструации, посмотреть фотографии до начала операций с рестилайном, ботоксом, подтяжками, хирочейнджем… С Гертрудой я просто трахался, Ивонну всего пару раз поимел прямо здесь, в офисе, Лора вообще не в счет…