11.22.63

В конце 1962 и в начале 1963 года я жил двумя жизнями, одной в Далласе, а второй в Джоди. Они сошлись в одну в 15:39 десятого апреля. Я услышал, как кричит Сэйди.

3

Она жила в одноэтажном, ранчерского типа, сборном домике на Бортевой аллее, который стоял в квартале из четырех-пяти подобных домов на западном конце Джоди. Под аэрофотоснимком в какой-нибудь изданной в 2011 году исторической книге было бы, вероятно, написано: ДОМА НАЧАЛА СЕРЕДИНЫ ХХ СТОЛЕТИЯ. В тот день она вернулась домой около трех, задержавшись в школе после занятий на совещании с учениками, своими помощниками по библиотеке. Я сомневаюсь, чтобы она обратила внимание на бело-красный «Плимут-Фьюри», который стоял возле бордюра немного дальше по ее улице.

За несколько домов в противоположном направлении мыла свою машину («Рено-Дофин», на которую остальные соседи смотрели с подозрением^[571]) миссис Хэловей. Вылезая из своего «Фольксвагена-Жука» Сэйди ей помахала, миссис Хэловей помахала в ответ. Единственные на весь уголок хозяйки иностранных (можно сказать чужеродных) автомобилей, они чувствовали одна к другой естественную симпатию.

Сэйди прошла по дорожке к своей парадной двери и на миг поколебалась, нахмурившись. Дверь стояла открытой настежь. Неужели она ее так бросила? Сэйди вошла в дом, прикрыв за собой дверь. Они не захлопнулись, замок был сломан, но она этого не заметила. В этот миг все ее внимание было сосредоточено на стене над диваном. Там, написанные ее собственной губной помадой, буквами в фут высотой, краснели два слова: ГРЯЗНАЯ ПИЗДА.

Ей следовало бы сразу же убегать, но ее волнение и гнев были такими неизмеримыми, что для страха в ней просто не осталось места. Она поняла, кто это сделал, но Джонни уже ушел. Мужчина, за которым она когда-то была замужем, не имел склонности к физической конфронтации. Резких слов от него она наслушалась вдоволь, была та одна-единственная пощечина, но более ничего.

В дополнение по полу было разбросано ее нижнее белье.

Белье валялось рваной цепочкой, которая вела из гостиной через короткий коридорчик к ее спальне. Все те вещи — длинные комбинации, короткие комбинации, лифчики, трусики, корсеты, в которых она не нуждалась, тем не менее, иногда одевала — были порезаны. В конце коридора зияла настежь открытая дверь в ванную комнату. Вешалка для полотенец была сорвана. На том месте, где она висела, также нарисованное ее помадой взывало другое послание: ЕБУЧАЯ СУКА.

Дверь спальни тоже стояла приоткрытые. Она подошла и остановилась в их косяке, не имея ни малейшего предчувствия, что Джонни Клейтон стоит сразу же за ними с ножом в одной руке и «Смит & Вессоном Виктори» 38-го калибра во второй. Револьвер, который он принес с собой в тот день, был одной марки и модели с тем, который использует Ли Освальд, когда лишит жизни далласского патрульного Дж. Д. Типпита.

Ее маленькая парадно-выходная сумочка лежала открытой на кровати, содержимое ее, по-большей части макияж, было разбросано по всему покрывалу. Складная дверь ее шкафа была распахнута. Некоторые вещи из ее одежды еще висели сиротливо на своих вешалках; большинство валялось на полу. Все были порезаны.

— Джонни, сукин ты сын! — такими словами ей хотелось заверещать, но слишком сильным был шок. Она это лишь прошептала.

Она двинулась к шкафу, но далеко не зашла. Чья-то рука обвилась вокруг ее шеи, и маленький стальной кружок жестко уперся ей в висок.

— Не двигайся, не трепыхайся. Только шевельнешься, я тебя убью.

Она рванулась, и он ударил ее сверху по голове коротким револьверным дулом.

В то же время, рукой сильнее придавив ей шею. В конце руки, которая ее душила, она увидела зажатый в кулаке нож и прекратила сопротивление. Это был Джонни — она узнала его голос, — но на самом деле это был не Джонни. Он изменился.

«Надо было мне его послушаться, — подумала она, имея в виду меня. — Ну почему, почему я не слушалась?»

Он, так же сжимая ей горло рукой, протолкнул Сэйди к гостиной, и там, повернув, бросил на диван, где она и распласталась, растопырив ноги.

— Натяни юбку вниз, у тебя видно подвязки, ты, шлюха.

Он был одет в комбинезон с нагрудником (одно только это заставляло ее сомневаться, не снится ли ей все это) и имел выкрашенные в какой-то дикий, оранжево-белый цвет волосы. Она едва не расхохоталась.

Он сел на пуф напротив ее. Револьвер целился ей немного ниже груди.

---

571 «Renault Dauphine» (1956–1967) — очень непривычная для тогдашнего американского пейзажа маленькая французская машина с двигателем сзади.