Кошачье кладбище

Однако итальянский ресторан он миновал и поехал дальше к кладбищу. Ну и что, разве это не естественное побуждение? Разве кому от этого плохо?

Поставив машину напротив кладбища, он перешел дорогу. Последние закатные блики играли на ажурных кованых воротах, над ними витиеватые железные буковки, выстроившись полукружьем, образовали название: «Красивый уголок». Ничего красивого (равно и безобразного) Луис в этом «уголке» не находил. Кладбище раскинулось на нескольких пологих холмах, могилы разделены тенистыми аллеями (даже чересчур темными в этот предвечерний час, заглядываешь, как в темный омут), поодаль — несколько плакучих ив. И «уголком» место это не назовешь. Рядом — шоссе, рокочут и грохочут машины, хозяйничает холодный ветер, а на горизонте — зарево огней: Бангорский международный аэропорт.

Луис потянулся было к воротам. НАВЕРНОЕ, ЗАПЕРТЫ. Нет, видно еще рано запирать. Да и от кого? Разве что от пьянчуг, хулиганов да влюбленных парочек. Во всяком случае, времена чудесных воскрешений (опять это слово попалось!) и оживлений давно миновали. Он толкнул калитку справа, и она с легким скрипом подалась. Луис огляделся и, убедившись, что никем не замечен, прошел на кладбище. Закрыл за собой калитку, щелкнул засовом.

Он стоял на окраине города мертвых и озирался.

ЧУДЕСНОЕ МЕСТЕЧКО, УКРОМНЕЙ НЕ СЫСКАТЬ,

НО ЛАСКОВЫХ ОБЪЯТИЙ НИГДЕ ЗДЕСЬ НЕ ВИДАТЬ.

Чьи это строки? Эндрю Марвела? Надо ж, хранит же память всякую чепуху!

Прислышался голос Джада. Тревожный, испуганный. Да, испуганный.

ЛУИС, ЧТО ВЫ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕТЕ? ИЩЕТЕ ДОРОЖКУ? НО ТУДА НЕЛЬЗЯ!

Луис досадливо отмахнулся. Если и уготовил он кому муку, так только себе. И незачем кому-то знать, что он заглянул сюда под вечер.

Луис направился к могиле Гейджа, повернув на узкую, извилистую тропинку. Она вывела на аллею. Над головой загадочно шуршала листва. Но все звуки окрест, казалось, заглушало бешено стучащее сердце. Неровными рядами стоят надгробья, памятники. Где-то недалеко контора сторожа, у него план раскинувшегося акров на двадцать кладбища. Все аккуратно и разумно разбито на квадраты, где отмечена каждая могила, каждый свободный и непроданный участок. Торговля недвижимостью. Одноместные спальные апартаменты.

ДА УЖ, С КОШАЧЬИМ КЛАДБИЩЕМ НЕ СРАВНИТЬ, пришла вдруг мысль. Луис даже остановился и задумался. НЕТ, НЕ СРАВНИТЬ. Там порядок, казалось, вырастает из хаоса, никто не замышлял его заранее. Кругами сходящиеся могилки, грубо сработанные «памятники» из сланцевых плит, кресты. Словно дети творили это кладбище по наитию, как…

На мгновение ему вдруг увиделось Кошачье кладбище, как ярмарочный аттракцион: заходите, гости дорогие, вам покажут — бесплатно! — пожирателя огня. А как же иначе! Не ублажишь почтеннейшую публику — не продашь товар, не подмажешь — не поедешь.

Могилы, зверушечьи могилы, расходящиеся друидскими кругами. Не думали не гадали дети, что круги эти повторяют самый древний религиозный символ в мире: сходящиеся окружья обозначают витки бесконечности. Порядок, выросший из хаоса или хаос, поправший порядок, — вы увидите то, на что настроен ваш разум. Этот символ древние египтяне оставляли на гробницах фараонов, а финикийцы — на курганах, где хоронили павших царей. Этот же знак красовался на стенах древних микенских пещер. Такие же каменные гряды-окружья в Англии, они служили мерилом перемен во Вселенной. Этот же знак можно отыскать в Ветхом Завете: им обозначали бурю, из которой Господь говорил с Иовом.

Спираль исстари обозначала власть, это, возможно, старейший из всех человеческих знаков, связующих жизнь земную и вечную.

Наконец, Луис дошел до могилы Гейджа. Грузовичок с краном уже уехал. Зеленый торфяной коврик увезли. Наверное, его скатал беспечно насвистывавший работяга, помышляющий лишь о кружке пива после работы, и сложил в подсобное помещение. На могиле Гейджа чернела голая земля — прямоугольник метр на два, — надгробие еще не поставили.

Луис встал на колени. Ветер трепал, ерошил ему волосы. Небо погасло. Набежали тучи.

НИКТО НЕ СВЕТИТ В ЛИЦО ФОНАРИКОМ, НЕ СПРАШИВАЕТ, ЧТО Я ТУТ ДЕЛАЮ. НЕ ЛАЕТ СОБАКА СТОРОЖА. ДА И ВОРОТА НЕ ЗАПЕРТЫ. ВРЕМЯ ВЕЛИКОГО ВОСКРЕШЕНИЯ ПРОШЛО. НО ПРИДИ Я СЮДА С КИРКОЙ И ЛОПАТОЙ…

Луис даже вздрогнул от этой мысли. Опасную игру затеял он в мыслях. Неужели он и впрямь верит, что ночью кладбище не охраняется? Случись, застанет его сторож в развороченной могиле сына, что тогда? Скорее всего его ославят газеты. Не исключено, что привлекут к уголовной ответственности. Но по какой статье? Осквернение могилы? Грабеж? Вряд ли. Скорее: «преднамеренное надругательство» или «вандализм». А уж молва разнесет его имя по всей округе, даже если не пронюхают газеты. Еще бы, такой лакомый кусочек ни одна местная кумушка не упустит. Нашего доктора застали с поличным, разрывал могилу своего двухгодовалого сына, которого задавил грузовик. Работу он потеряет, нечего и думать. Но если и не потеряет, во что превратится жизнь Рейчел? Да от одних только рассказов ее удар хватит. А Элли? Ее будут донимать в школе, и жизнь у нее тоже сделается невыносимой. Или, еще того хуже, вместо судебного разбирательства его просто отправят на унизительную экспертизу к психиатру.