Кошачье кладбище

— Да, расшибся я крепко, — пробормотал Луис. — В жизни так не доставалось.

Он медленно, с натугой согнул ногу, свесил с постели, губы у него побелели. Разогнул, попробовал снова согнуть, вслушиваясь в боль, стараясь определить, сколь плохи его дела, если…

ГЕЙДЖ! ОН, НАВЕРНОЕ, УЖЕ ВЕРНУЛСЯ!

Забыв о боли, Луис вскочил на ноги, заковылял к двери, направился к комнате Гейджа. Пусто. Заглянул в спальню Элли — никого. Припадая на больную ногу, зашел в пустующую «гостевую» комнату, окна ее выходили на шоссе. Ни души. Но…

Он заметил, что напротив, у дома Джада, стоит машина — прямо за его грузовичком.

Ну и что?

А то, что, наверное, стряслась беда.

Луис отдернул занавеску, пригляделся. У соседского дома стоит маленькая синяя машина. На крыше свернулся клубочком — должно быть, спит — Чер.

Луис долго и внимательно рассматривал машину. К Джаду кто-то приехал, что ж в этом особенного? А Гейджа ждать еще рано. Помнится, Чер объявился дома за полдень. А сейчас только девять утра. Чудесного майского утра. Сейчас он спустится на кухню, заварит кофе, наложит на колено согревающий компресс и…

А ЧТО ЭТО КОТ ОБЛЮБОВАЛ МАШИНУ?

— Да брось ты свои страхи! — вслух отчитал он себя и заковылял вниз. Кошки — народ вольный, где хотят, там и спят.

НО ВЕДЬ ЧЕР ДАВНО УЖЕ НЕ БЕГАЕТ ЧЕРЕЗ ДОРОГУ.

— Вот зануда! — опять выговорил он себе. И застыл на середине лестницы. С чего это он сам с собой разговаривает? Нехороший симптом. Похоже…

ЧТО ЖЕ ПОВСТРЕЧАЛ ОН НОЧЬЮ В ЛЕСУ? — вдруг нежданно-негаданно забрела в голову мысль. Он снова закусил губу, как от острой боли, когда поднимался с постели. Да приснилась ему эта встреча. Приснился же диснеевский парк, вот и переплелись одни сны с другими. Во сне чудовище будто бы прикоснулось к нему, враз испоганив все добрые помыслы и чаяния. Это Вендиго. И Луис превратился не в медведя, а в отца людоедов. Во сне он снова оказался на Кошачьем кладбище, но не один, а с Биллом и Тимми Батерманами. И Джад вроде был там, но только будто неживой, как привидение. Он держал на поводке своего Пестрого. И Лестер Морган с быком Ханратти на толстой цепи тоже очутился рядом. Ханратти лежал на боку и ворочал глупыми, злобными глазами. Почему-то и Рейчел была с ними. Она, наверное, за обедом разлила томатный соус или клюквенный сок — на платье остались красные пятна.

И тут из-за горы валежника высунулась — выше самых высоких деревьев — огромная, чешуйчатая, как у змеи желтокожая голова. Глаза — точно две большущие лампы, а уши — да это вовсе не уши! Это рога, тяжелые гнутые. Таков Вендиго — зверь, порожденный женщиной и принявший обличье гигантской ящерицы. Он указывал на всех, кто был с Луисом, пальцем с загнутым когтем, тоже подобным рогу. А люди задирали головы, стараясь рассмотреть исполинское чудище.

— Хватит! — прошептал Луис и вздрогнул, испугавшись собственного голоса. Сейчас он пойдет на кухню, приготовит себе завтрак, как будто ничего не случилось. Обычный холостяцкий завтрак: пара бутербродов с яйцом под майонезом и сладким луком — сплошной холестерин, зато вкусно. Он чувствовал, что от него пахнет потом, грязью, но все же решил повременить с душем. Раздеться — задача не из простых. Как бы не пришлось за скальпелем в чемоданчик лезть да разрезать штанину. Иначе больное колено не вызволить. Негоже так использовать медицинские инструменты, но обычным кухонным ножом, да и ножницами жесткую джинсовую ткань не одолеть.

Но прежде нужно позавтракать. Из гостиной он, однако, прошествовал к входной двери, снова взглянул на синюю машину у дома Джада. На ней блестели капельки росы, значит, приехала до рассвета. Чер по-прежнему сидел на крыше, но уже не спал. Казалось, взгляд мутных желто-зеленых глаз нацелен прямо на Луиса.

Луис быстро отошел от двери, словно уличенный в подглядывании.

На кухне громыхнул сковородой, поставил ее на плиту, достал из холодильника яйца. Вокруг все чисто, прибрано. Он попытался насвистеть какую-то мелодию — тогда бы окончательно все встало на свои места в это утро, но не получилось. Все вроде в порядке, но это лишь видимость. Дом пугает пустотой, к тому же воспоминания ночи не оставляли. Нет, не все в порядке. Жизнь пошла вкривь и вкось. Над ней нависла пугающая тень.

Волоча распухшую ногу, Луис зашел в ванную, принял две таблетки аспирина, запил апельсиновым соком. Пока он ковылял обратно к плите, зазвонил телефон.