Таинственная река

— Мама уже легла? — спросил Шон.

Отец утвердительно кивнул.

— Утром она повезет миссис Кохлин на физиотерапию. — Отец протянул руку и резко тряхнул протянутую руку Шона. — Рад был с тобой повидаться.

— Я тоже.

— Она вернется?

Шону не надо было уточнять, кто такая «она».

— Не знаю. Я в самом деле не знаю.

Отец задержал взгляд на лице сына; над ними в фонаре горела желтая лампа, и Шон, глядя на лицо отца, заметил плохо сдерживаемое волнение от того, что его сын не находит себе места, что его сына бросили, причинили ему зло и боль, которая никогда не пройдет, потому что есть вещи, которые, если от них отнять какую-то часть, никогда уже не восполнятся.

— Ну ладно, — сказал отец, — выглядишь ты довольно хорошо. Похоже, не забываешь ты следить за собой. Кстати, ты не много пьешь, у тебя усталый вид, или это от чего-то другого?

Шон покачал головой.

— Да просто много работаю.

— Работа — это хорошо, — произнес отец.

— Да, — подтвердил Шон и почувствовал, как что-то горькое неожиданно поднялось и встало у него в горле.

— Ну…

— Да, пока.

Отец положил руку ему на плечо.

— Пока. Не забудь позвонить маме в воскресенье, — сказал он и, оставив Шона у машины, пошел к входной двери походкой человека, который как минимум на двадцать лет моложе.

— Береги себя, — сказал Шон; отец жестом руки подтвердил согласие следовать пожеланию сына.

Шон щелкнул клавишей дистанционного устройства, чтобы открыть машину, но, когда он уже положил ладонь на ручку дверцы, отец окликнул его.

— Послушай.

— Да, — ответил Шон и, оглянувшись, посмотрел на отца, стоявшего у входной двери; верхняя половины его тела едва виднелась во мраке.

— Ты правильно поступил тогда, что не сел в эту машину. Не забывай об этом.

Шон, опершись ладонями о крышу машины, подался вперед, стараясь в темноте увидеть лицо отца.

— Мы все-таки должны были бы защитить Дэйва.

— Вы же были детьми, — сказал отец. — Вы и знать-то не могли об этом. Даже если бы вы и могли, Шон…

Шон старался вникнуть в смысл того, что говорил отец. Он, похлопывая ладонями по крыше машины, силился увидеть глаза отца.

— Так об этом я и говорю.

— Да?

Он пожал плечами.

— Мне все равно кажется, что мы должны были знать. Не знаю как, но должны были. Ты так не думаешь?

Довольно долго отец и сын стояли молча; Шон слышал только шипение воды в дождевальной установке.

— Спокойной ночи, Шон, — сказал отец; его голос отчетливо прозвучал на фоне шипения водяных струй.

— Спокойной ночи, — ответил Шон и, дождавшись, когда отец скрылся за дверью, сел в машину и поехал домой.

21

Гоблины

Селеста, вернувшись домой, нашла Дэйва в гостиной. Он сидел в углу на потрескавшемся кожаном диване; у стоящего рядом кресла выстроились два ряда уже опустошенных им банок из-под пива; одну, недопитую, Дэйв держал в руке; на коленях лежал пульт управления телевизором. Он смотрел фильм, в котором все персонажи только и делали, что кричали истошными голосами.

Селеста сняла пальто в прихожей и остановилась у вешалки, наблюдая за игрой света на лице Дэйва и прислушиваясь к крикам, которые становились все громче и отчаяннее и перемежались с голливудскими звуковыми эффектами грохотом разлетающихся на куски столов и еще чего-то, что скорее всего напоминало звук с размаху брошенных на эти столы огромных туш.

— Что ты смотришь? — спросила Селеста.

— Какой-то фильм про вампиров, — ответил Дэйв, не отрывая глаз от экрана и поднося к губам банку. — Главный вампир убивает всех, кто пришел к нему на сборище вампиров-убийц. Они работают на Ватикан.

— Кто?

— Вампиры-убийцы. О-о-о, черт возьми, — застонал Дэйв, — он только что оторвал голову одному парню.

Селеста, войдя в комнату, посмотрела на экран. Какой-то тип в черном перелетел через комнату и, схватив за лицо перепуганную насмерть женщину, перекусил ей шею.

— Господи, Дэйв.

— Да это же здорово, сейчас Джеймс Вудс пьян.

— Кто это Джеймс Вудс?

— Главный вампир-убийца. Отвратительный тип.

Так вот какой он, Джеймс Вудс — в кожаном пиджаке и джинсах в обтяжку; вот он взял в руки что-то напоминающее арбалет и начал целиться в вампира. Но вампир оказался чересчур проворным и одним ударом, словно пушинку, отправил Джеймса Вудса на другой конец комнаты: вдруг какой-то тип вбежал в комнату, стреляя из автомата в вампира. Однако от его стрельбы было мало проку, потому что все они гурьбой ринулись за вампиром, словно позабыв, где они находятся.