Прощай, детка, прощай

— Господи, Патрик, Беа теперь ненавидит вас за то, что вы сделали с Лайонелом.

Я пошел за ней в столовую. Там Хелен смахнула что-то со стола в сумочку.

— Видимо, потому и не заплатила мне.

— Можете подать на нее в суд, — сказала Хелен. — Ведь правда же? Можете. Или нет?

Мне не хотелось говорить об этом, и я не ответил.

— Ну а вы как? Тоже меня ненавидите?

Она покачала головой и пригладила прическу возле ушей.

— Шутите? Лайонел отобрал у меня ребенка. Брат он мне, не брат, пошел он!..

При словах «пошел он» у Аманды в лице что-то едва дрогнуло. Хелен провела пальцами по ярким браслетам, тряхнула рукой, они собрались у запястья.

— Куда-то уходите? — спросил я.

Она улыбнулась:

— Угадали. Кто он? Увидал меня по телику, решил, что я звезда экрана. — Она рассмеялась. — Вот умора! Ну, в общем, пригласил меня. Такой ловкач!

Я посмотрел на ребенка на диване:

— А Аманда?

— С ней Дотти посидит.

— А Дотти в курсе? — спросил я.

Хелен хихикнула:

— Через пять минут тут будет.

Я посмотрел на отражение Аманды в экране как раз в тот момент, когда показывали рекламу электрической открывалки для консервных банок. Банка, как рот, открывалась у нее во лбу. Зазвучала музыкальная заставка, квадратный подбородок отражения был белым и голубым, глаза смотрели равнодушно. Открывалку сменил ирландский сеттер, на экране он валялся по зеленой траве и прокатился по лбу отражения Аманды.

«Для собак это как для нас — икра, — сказал диктор. — Разве ваша собака не заслуживает такого же отношения, как и остальные члены семьи?»

«От собаки зависит, — подумал я. — И от семьи».

Вдруг в районе диафрагмы меня кольнула невыносимая усталость, она отозвалась пульсирующей болью в суставах. Дыхание перехватило.

Я собрался с силами и пошел из гостиной.

— До свидания, Хелен.

— Уже уходите? До свидания.

Я остановился в дверях:

— Пока, Аманда.

Не отводя от экрана лица, залитого оловянным светом, она чуть кивнула.

— До свидания, — возможно, обращаясь к латиноамериканского вида сантехнику, уходившему домой к своей Розе.

Я дошел до игровой площадки «Райан». Присел на качели, где мы разговаривали с Бруссардом. Посмотрел на недостроенный лягушачий пруд. Здесь мы с Оскаром уберегли ребенка от безумного Джерри Глинна.

А теперь? Что мы теперь сделали? Какое преступление совершили мы, отобрав ребенка у родителей, не имевших на него законных прав?

— Мы вернули домой Аманду Маккриди. Вот и все, — пытался убедить себя я. — Никакого преступления в этом нет. Мы вернули ее матери, имеющей на нее права по закону. Не больше, но и не меньше. Вот, это то, что мы сделали.

Мы вернули ее домой.

Порт-Меса, Техас

Октябрь 1998

Как-то вечером в баре «Последняя стоянка Крокетта» Рейчел Смит ввязалась в пьяную дискуссию о том, за что стоит умирать.

— За родину, — сказал парень, недавно отслуживший в армии.

Остальные подняли стаканы и выпили.

— За любовь, — сказал другой, вызвав глумливые возгласы присутствующих.

— За «Даллас Мэверикс», — закричал кто-то, — мы за них болеем и вот-вот помрем, с тех самых пор, как они вошли в НБА.

Все засмеялись.

— Мало ли за что, — сказала закончившая смену Рейчел Смит, подойдя к столу со стаканом скотча в руке, — стоит умереть. Люди каждый день мрут. Кто за пять долларов. Кто за то, что в неподходящий момент не отвел глаз, встретившись взглядом с неподходящим человеком. Кто из-за креветки. Смерть — не мера.

— А что — мера? — выкрикнул кто-то.

— То, за что он сам может убить, — сказала она.

В баре вдруг стало очень тихо. Все молча смотрели на Рейчел. В ее голосе была та спокойная твердость, которой иногда соответствовало что-то во взгляде, то, отчего, если внимательно присмотреться, становилось не по себе.

Элгин Берн, капитан судна «Голубой рай», самого лучшего из тех, на которых у нас промышляют креветок, негромко спросил:

— Ну а ты, Рейчел, за что могла бы убить?

Она подняла стакан так, что свет от лампы над бильярдным столом заиграл в кубиках льда.

— За свою семью, — сказала Рейчел. — И только за нее.

Кто-то нервно засмеялся.

— Не раздумывая, — добавила она. — Без оглядки. Без жалости.

О романе

Деннис Лихэйн — признанный мастер «нуара», лауреат американских и зарубежных премий. Его дебютный «Глоток перед битвой» удостоен Shamus Award — награды, присуждаемой за лучший детектив года. «Прощай, детка, прощай» — четвертый роман серии о частных сыщиках из Бостона Патрике Кензи и Энджи Дженнаро, по нему поставлен одноименный фильм. По триллерам Лихэйна сняты и другие прославленные фильмы: «Таинственная река» Клинта Иствуда, заслужившая двух «Оскаров», «Золотой глобус» и премию Каннского фестиваля, и «Остров проклятых» Мартина Скорсезе с Леонардо Ди Каприо в главной роли.