Темная Башня

– Может, мы обойдемся без завтрака, – ответил Динки. – Времени у нас в…

Но прежде чем он успел закончить фразу, колени Шими подогнулись, и он упал у самого входа в пещеру. Глаза закатились, между потрескавшихся губ пошла пена. Он начал дрожать всем телом, ноги взлетали в воздух, резиновые мокасины скребли на каменистой земле.

Глава 10. Последний разговор (Сон Шими)

1

Сюзанна полагала, что не стоило называть последовавшее кромешным адом. Но, уж конечно, такой переполох могла поднять как минимум дюжина человек, но никак не семь, восемь, считая Рода, а считать его следовало, потому что именно он стал источником немалой части шума. Увидев Роланда, упал на колени, вскинул руки над головой, совсем как рефери, зафиксировавший удачный удар, и начал быстро кланяться, всякий раз ударяясь лбом о каменистую землю. Одновременно орал благим матом на своем странном, с избытком гласных языке. И отбивая поклоны, не отрывал глаз от Роланда. Сюзанна не сомневалась, что стрелку воздавали честь, как божеству.

Тед тоже упал на колени, но все его внимание сосредоточилось на Шими. Старик обеими руками схватил его за голову, что та перестала болтаться из стороны в сторону; давний знакомый Роланда по Меджису уже порезал левую щеку об острый камень, в опасной близости от глаза. А теперь еще и кровь показалась из уголков рта Шими, потекла по небритым щекам.

– Дайте мне что-нибудь, чтобы положить ему в рот! – крикнул Тед. – Подойдите ко мне! Проснитесь! Он же кусает свой язык!

Деревянная крышка стояла прислоненной к ящику со снитчами. Роланд с размаху опустил ее на поднятое колено (Сюзанна отметила полное отсутствие сухого скрута в бедре). Куски дерева полетели в разные стороны. Один Сюзанна схватила на лету, повернулась к Шими. Ей не пришлось опускаться на колени, она всегда стояла на них.

Один торец деревяшки размочалило в щепу. Сюзанна взялась за него, а ровный сунула в рот Шими. Тот с такой силой вонзил в деревяшку зубы, что Сюзанна услышала, как она затрещала.

Род, тем временем, продолжал пронзительно кричать. Из всей его речи Сюзанне удалось понять только четыре слова: «Хайл, Роланд, Гилеад, Эльд».

– Кто-то должен заставить его замолчать! – воскликнул Динки, и Ыш залаял.

– Не обращай внимания на Рода, держи ноги Шими! – рявкнул Тед. – Нужно его обездвижить.

Динки упал на колени и ухватился за ноги Шими, одну уже босую, вторую – в нелепом резиновом мокасине.

– Ыш, тихо! – приказал Джейк, и Ыш замолчал. Но стоял, широко расставив передние лапы и прижавшись животом к земле, с вздыбленной шерстью, так что чуть ли не в два раза прибавил в размерах.

Роланд наклонился к голове Шими, упираясь в землю предплечьями, приник ртом к уху, начал что-то шептать. До Сюзанны долетали лишь обрывки фраз, все остальное тонуло в фальцете Рода, но она услышала: «Который был Уиллом Диаборном», и «Все хорошо» и, как ей показалось, «отдохнешь».

Что бы ни говорил Роланд, слова его, похоже, подействовали. Мало-помалу припадок Шими сошел на нет. Она увидела, что Динки ослабил хватку на его коленях, готовый снова навалиться на них, если б Шими опять начал пинаться. Растянулись и мышцы вокруг рта Шими, зубы разжались. Кусок дерева, насаженный на верхние резцы, казалось, левитировал. Сюзанна осторожно дернула его, освобождая, с изумлением уставилась на глубокие, в полдюйма, запятнанные кровью углубления в мягком дереве. Язык Шими вывалился набок, напомнив Сюзанне Ыша, спящего на спине, с раскинутыми во все стороны лапами.

Теперь слышались только пронзительные крики Рода да низкое рычание Ыша, который стоял рядом с Джейком, готовый защитить его от пришельца.

– Закрой рот и замри, – бросил Роланд Роду и что-то добавил на незнакомом языке.

Род застыл на половине очередного поклона, по-прежнему с руками над головой, не сводя глаз с Роланда. Эдди увидел, что боковина его носа съедена сочащейся язвой, красной, как клубника. Род прикрыл грязными ладонями глаза, словно от Роланда исходило слишком яркое сияние, и повалился на бок. Подтянул колени к груди и при этом громко пернул.

– Шумных он пускает голубков, – отметил Эдди, и Сюзанна засмеялась. А потом в пещере повисла тишина, нарушаемая только воем ветра, едва слышной музыкой, доносящейся из поселения и далекими раскатами грома, напоминающими звук перекатываемых костей.

Пятью минутами позже Шими открыл глаза, сел и огляделся, с видом человека, который не понимает, где он, как туда попал и почему. Потом его взгляд остановился на Роланде и некрасивое, усталое лицо осветила улыбка.