– Сюзан? – спросил Катберт. – Сюзан и Шими? Как же они? Как мы узнаем, что с ними все в порядке?
– Полагаю, тут мы бессильны. – Роланд сел, скрестив ноги, выпустив из руки поводья Быстрого. – Но Джонас и его люди скоро вернутся. И когда они появятся здесь, мы выполним свой долг.
11
Сюзан не хотела спать в хижине… без Роланда ей там совсем не нравилось. Поэтому она оставила Шими в углу, где он укрылся старыми шкурами, а сама вынесла одеяла наружу. Посидела на крыльце, глядя на звезды, молясь, чтобы у Роланда все получилось. Когда на душе у нее полегчало, она постелила одно одеяло, легла на него, укрылась другим. Казалось, прошла вечность с того момента, как Мария вырвала ее из глубокого сна. Ей даже не помешал громкий храп, доносящийся из хижины. Сюзан заснула, положив голову на руку, и не проснулась двадцать минут спустя, когда Шими появился в дверях, сонно посмотрел на нее и ушел в траву справить малую нужду. Заметил его только Капризный. Вытянул длинную морду и ткнулся в задницу Шими, когда тот проходил мимо. Шими в полусне отмахнулся, оттолкнув морду мула. Он хорошо знал повадки Капи, очень хорошо.
Сюзан снилась ивовая роща… птички и рыбки, медведи и зайки… и разбудило ее не возвращение Шими, а холодный металл, вдавленный в шею. Громкий щелчок она узнала сразу: кто-то взвел курок револьвера. И ивовая роща исчезла, как мираж.
– Просыпайся, Солнечный Лучик. – Голос сбил ее с толку. Ей хотелось поверить, что вновь вернулся вчерашний день, что Мария будит ее, чтобы она покинула Дом-на-Набережной до того как тот, кто убил мэра Торина и канцлера Раймера, придет, чтобы убить и ее.
Не получалось. Тогда она открыла глаза при ярком солнце. Сейчас чуть занималась заря. И разбудил ее, мужской голос – не женский. И не рука трясла ее за плечо, а дуло револьвера уперлось в шею.
Она вскинула глаза и увидела узкое, в морщинах лицо, обрамленное седыми волосами. Узкие губы. Светло-синие глаза, совсем как у Роланда. Элдред Джонас. А мужчина, который стоял позади него, в другие, лучшие времена угощал ее отца выпивкой: Хэш Ренфрю. Третий мужчина, из ка-тета Джонаса, нырнул в хижину. Ледяной ужас сковал ее тело. Как за себя, так и за Шими. Она не могла знать, понимает ли Шими, что происходит. Эти двое из того же ка-тета, что и третий, который пытался убить его, подумала она. Это он должен понять.
– Вот и ты, Солнечный Лучик, вот и ты. – Джонас наблюдал, как она выбирается из тумана сна. – Хорошо! Не следовало тебе спать одной, таким красавицам в одиночестве спать не положено. Но не волнуйся. Я позабочусь о том, чтобы тебя доставили в безопасное место.
Взгляд его метнулся к мужчине в плаще, вышедшему из хижины.
– Есть там ее вещи, Клей?
Рейнолдс покачал головой.
– Полагаю, все в переметных сумах, на лошади.
Шими, подумала Сюзан. Где ты, Шими? Джонас протянул руку, погладил ее грудь.
– Отличная грудь. Мягкая и теплая. Неудивительно, что ты понравилась Диаборну.
– Убери свою грязную татуированную лапу, мерзавец.
Улыбаясь, Джонас убрал руку. Посмотрел на мула.
– А ведь я знаю эту клячу. Она принадлежит моей доброй знакомой Корал. Помимо всего прочего, ты еще и воруешь скот. Ох эта молодежь. Ни стыда в ней не осталось, ни совести. Ты согласен со мной, сэй Ренфрю?
Но давнишний знакомый ее отца промолчал. Лицо его оставалось бесстрастным, но Сюзан подумала, что ему чуть-чуть да стыдно за свое присутствие в этом месте и в этот час.
Джонас вновь повернулся к ней, его губы изогнулись в подобии улыбки:
– Впрочем, после убийства украсть мула – сущий пустяк, не так ли?
Она не ответила, лишь смотрела, как Джонас гладит морду Капи.
– Что же тащили с собой эти мальчишки, если им понадобился мул?
– Саваны, – вырвалось у Сюзан. – Для тебя и всех твоих друзей. Ноша получилась тяжелая, у бедного животного едва не сломалась спина.
– В том краю, откуда я родом, есть хорошая поговорка. – Джонас все улыбался. – Умным женщинам прямая дорога в ад. – И рука его по-прежнему гладила нос Капи. Мулу это нравилось. Он вытянул шею, его глупые маленькие глазки от удовольствия наполовину закрылись. – А тебе не приходило в голову, что те, кто делит общую добычу и уезжает, обычно не возвращаются?
Сюзан промолчала.
– Тебя бросили, Солнечный Лучик. Ту, кто быстро дает, обычно быстро забывают. Печально, но факт. Ты знаешь, куда они поехали?
– Да, – тихо, чуть ли не шепотом ответила она.
Улыбка Джонаса стала шире.