100 великих чудес природы

На первый взгляд, зубр довольно мирный и неповоротливый зверь. Медленно, словно нехотя, переходит он с места на место, придирчиво выбирая пищу. Зимой это кора и кончики ветвей осины или ивы, весной — почки деревьев и кустарников, летом — трава и листья. Насытившись, зубр долго стоит на одном месте, пережевывая пищу. Ходит он неторопливо, кивая в такт головой, легко преодолевая самые густые заросли. На ходу никогда не поворачивает головы, как будто игнорирует все окружающее.

Но когда зубр разгневан, он становится быстрым и ловким. Почти без разбега лесной великан перескакивает через двухметровый забор, легко бежит галопом. Рассвирепев, зверь трясет головой, роет копытами и рогами землю или выворачивает с корнем большие деревья. Опустив голову, он устремляется на своего врага или соперника.

Вот как описывает поединок между зубрами один из очевидцев такой схватки: "Как-то подгнившая изгородь вольера обвалилась, и старый зубр Борус проник в соседнюю секцию, где проживал другой такой же громадный самец по кличке Берензон. Сначала зубры обменялись грозными взглядами, прохаживаясь один возле другого. Склонив могучие, тяжелые головы, оба яростно фыркали и рыли короткими передними ногами и рогами землю. Затем с неимоверной быстротой ринулись навстречу друг другу. Страшный шум и треск пошел по лесу. Жутко было смотреть на бой лесных гигантов. Он продолжался девять часов.

Зверей окружили егеря лесной охраны, но рассвирепевшие животные ничего не видели и не слышали. Люди разжигали костры, бегали вокруг них, шумели, кричали, стреляли в воздух, пускали в ночное небо ракеты, чтобы напугать зверей и разогнать их, но все было напрасно. Ничто не могло успокоить или напугать соперников. Из поселка Беловежа вызвали пожарную команду. Пожарные стали поливать зубров холодной водой из шлангов, но и это не помогло.

Шел час за часом. Казалось, силы зверей равны и никому из них не стать победителем. Но нелепая случайность решила судьбу Берензона. Отступая в конце девятого часа битвы от напора взбесившегося Боруса, он попал задней ногой в расколотый пень. Вытянуть ногу было невозможно. Ему оставалось только стоять неподвижно и обороняться. Борус использовал благоприятную ситуацию. Он отскочил в сторону и с новой силой бросился на врага. Тот повернул голову и мужественно встретил нападение. Но удар был нанесен со стороны. Повернуться всем туловищем навстречу врагу Берензон не мог: мешала нога, защемленная в пне. В следующий момент Борус пропорол ему рогами бок".

Когда-то зубры водились в лесах многих стран Европы. Но честолюбие охотников на крупную дичь не знало пределов, и скоро эти сильные, красивые и гордые звери исчезли из большей части европейских лесов. Сейчас каждый зубр на нашей планете стоит на персональном учете. И Беловежская пуща — одно из немногих мест мира, где эти древнейшие животные обитают на свободе.

Пуще в каком-то смысле повезло. Это один из редких на Земле уголков, где уже много столетий поддерживается своеобразный заповедный статус: ведь он всегда был местом охоты коронованных особ — сначала удельных князей, потом польских королей, а затем — российских государей. И только две мировые войны в XX веке не пощадили заповедных лесов.

Конечно, царские охоты, а точнее, облавы со множеством участников, загонщиков и собак, тоже наносили урон животному миру пущи. Но все же перед Первой мировой войной здесь еще оставалось больше семисот зубров, не говоря уже о других животных. А к 1921 году в Беловежской пуще уже не было ни одного зубра: все они были либо перебиты (винтовки и пулеметы — это вам не королевские луки и копья!..), либо вывезены в Германию. Польша, которой принадлежал тогда заповедный лес, купила в немецком зоопарке несколько зубров и начала заново создавать беловежское зубровое стадо. Но тут подоспела еще одна война. Снова автоматные и пулеметные очереди зазвучали в лесных чащах.

После победной весны 1945 года Беловежскую пущу и немногих уцелевших зубров разделили между Польшей и Белоруссией. С обеих сторон границы был сохранен заповедный режим, и поголовье редких животных стало постепенно расти. Если в 1946 году в белорусской части заповедника было всего пять зубров, то через двадцать лет их стало уже восемьдесят. Часть беловежских лесных гигантов теперь живет в Кавказском, Чаткальском и других заповедниках. А у себя дома, в пуще, они живут на свободе, пасутся группами или парами в лесу, уходя на много километров в глубь чащи, а иной раз даже "нарушая границу". Но в зимнее время, когда трудно прокормиться, звери выбираются к кордонам заповедника, где их ждут кормушки с сеном.