100 великих сокровищ

Стоявшие на страже воины-турки, увидев такое чудо, весьма удивились и даже ужаснулись. Один из них, по имени Омир, тотчас уверовал в Иисуса Христа и закричал: «Един истинный Бог – Иисус Христос!». Он стоял на страже у Авраамова монастыря, на высоте более 15 аршин, и прыгнул оттуда вниз к христианам. Но ноги его ступили на твердый мрамор, как на мягкий воск. До сих пор видны два следа его, хотя неправославные и стараются их загладить. Спрыгнув, воин Омир взял свое оружие, железом воткнул в камень, как в воск, а сам непрестанно прославлял Христа. За это турки отсекли ему голову, а тело его сожгли. Кости же Омира греки собрали, положили в раку и поставили их в женском монастыре великой Панагии, где они до сих пор источают благоухание.

Армяне внутри у Гроба Господня ничего не получили и были этим сильно посрамлены. Турецкий паша в Иерусалиме и другие начальники сильно на них за это вознегодовали и хотели даже всех их изрубить. Но, убоявшись султана, только тяжело их наказали».

С тех пор православных больше не оттесняли от Живоносного Гроба, а колонна та и до сего дня стоит треснутая и почерневшая.

Серебряный клад из Милденхолла

В начале Второй мировой войны два фермера (по другой версии – один) пахали поле близ Милденхолла в английском графстве Суффолк. Вспахивая землю на десять сантиметров глубже обычного, они вдруг наткнулись на клад римской серебряной посуды, состоявший из 34 предметов.

По всей вероятности, клад был зарыт в конце IV или начале V веков, когда римское господство на Британией клонилось к закату, а на остров все чаще стали нападать морские разбойники – ирландцы и саксы. Все предметы Милденхоллского клада бесценны, но шедевром его считается большое круглое серебряное блюдо, вес которого составляет 8,256 килограмма. Скорее всего оно было изготовлено в Риме, где искусный ювелир отлил его в технике «потерянного воска». Затем он осторожно выбил молотком и тщательно прочеканил многочисленные рельефные фигуры, а тончайшие детали их исполнил безупречным гравированным рисунком.

В центре композиции на блюде, диаметр которого составляет около 61 сантиметра, расположен медальон с головой морского божества – Нептуна (или Океана). Его вдохновенное лицо со сверкающими глазами обрамлено бородой из листьев морской травы и вздыбившимися волосами, в которых резвятся четыре дельфина. На блюде также изображены и другие мифологические герои: они играют на различных музыкальных инструментах, танцуют, резвятся.

Владыку подводного царства окружает хоровод фантастических чудовищ с торсами человека, оленя, коня (или рогатого кабана) и извивающимися чешуйчатыми хвостами, на которых возлежат обитающие в глубинах моря нереиды – дочери морского царя Нерея.

Вокруг бога Океана располагаются две концентрические окружности, которые разделяются своеобразным ожерельем, выложенным раковинами морского гребешка.

Первый фриз блюда изображает процессию, сопровождающую Диониса-Вакха – сына Зевса и победителя титанов, бога плодородия, виноделия и постоянного обновления природы. Обнаженный Дионис с тирсом в левой руке и виноградной гроздью в правой стоит, опираясь ногой на спину пантеры. К нему спешит его воспитатель – лысый сатир Силен – и протягивает богу полную чашу вина.

На втором фризе вокруг Диониса в стремительном танце несутся его постоянные спутники – юные сатиры и грациозные менады в тонких развевающихся одеждах. Среди них выделяются могучая фигура Геркулеса, которого с трудом поддерживают два сатира (один поддерживает его спереди, а другой обхватил поперек груди сзади), и козлоногий пляшущий Пан – бог гор, лесов и пастбищ.

Мифологические изображения, которыми богато украшено блюдо, имеют и глубокий символический смысл: эти мотивы были связаны с религиозно-философскими учениями поздней античности. Они наводят на мысль о путешествии в загробный мир: Океан напоминал о прекрасных островах загробного мира, сидящие верхом на тритонах нереиды олицетворяли бессмертные души праведников. Сцены веселья могут восприниматься и как аллегория райского блаженства душ, попавших на небеса. Блюдо это могло играть религиозно-ритуальную роль в дионисийских мистериях или сопровождать человека в загробный мир, а изображенный на нем пир в представлении философов II—IV веков являлся аллегорией вечного блаженства, путь к которому как раз и открывали мистерии – посвящения в таинства дионисийского культа.