100 великих авиакатастроф

В качестве доказательства Герб Миллер приводил отрывок из письма, которое Гленн, заядлый курильщик, написал летом 1944 года: «Я совершенно истощен, хотя ем достаточно. Мне трудно дышать. По-моему, я очень болен».

Поскольку не произошло никакой катастрофы, утверждал младший Миллер, не было необходимости организовывать поиски или проводить расследование. Кроме того, по данным метеослужбы, 15 декабря 1944 года термометры показывали 5 градусов тепла — вряд ли при такой погоде у самолета обледенели крылья. Подполковник Бессел позднее погиб в боях с немцами. Гленн, вероятно, похоронен в братской могиле на одном из военных кладбищ в Великобритании.

В пользу этой версии говорит тот факт, что в последние месяцы жизни Гленн Миллер производил впечатление человека подавленного, раздражительного и очень усталого. По словам Дона Хейнса, помощника Гленна Миллера и администратора его военного оркестра, музыкант сильно похудел и его сшитая на заказ форма «была ему совсем не по размеру. Она на нем просто висела». Джордж Вутсас, режиссер военного радио, вспоминал затянувшийся допоздна разговор о послевоенных планах. «Не знаю, зачем я трачу время на подобные планы, — вздохнул Миллер. — Знаешь, Джордж, у меня есть ужасное предчувствие, что вы, ребята, вернетесь домой без меня…»

Военные не подтвердили версию Герба Миллера о смерти его брата, а бывшие британские летчики предложили более правдоподобное объяснение исчезновения знаменитого музыканта.

В 1955 году Джеймс Стюарт и Джун Эллисон сыграли главные роли — Гленна Миллера и его жены Хелен — в картине «История Гленна Миллера». Посмотрев этот фильм, бывший штурман Королевских ВВС Фред Шоу попытался поделиться с прессой своими соображениями о судьбе «Норсмана», но журналисты не стали его слушать. В 1984 году Шоу, к тому времени переселившийся в Южную Африку, снова увидел картину. На этот раз ему удалось опубликовать свой рассказ в издании Южноафриканского общества любителей оркестровой музыки.

15 декабря 1944 года, в день исчезновения «Норсмана», на другой британской базе ВВС, в Метволде (графство Норфолк), разогревали двигатели бомбардировщики 149-й воздушной эскадрильи, готовящиеся к налету на крупный железнодорожный узел Германии в Зигене, в 50 милях к востоку от Кельна. В кабине одной из машин, двухмоторного бомбардировщика «Ланкастер», находился штурман Ф. Шоу. Однако до Германии в тот день им не суждено было добраться: непогода не позволила подняться в воздух истребителям, обязанным прикрывать эскадрилью, и ей приказали вернуться на базу.

Бомбардировщики должны избавиться от своего смертоносного груза, чтобы машины не взорвались при посадке. Бомбы сбрасывались в специальном районе Ла-Манша, хорошо известном союзникам, в так называемой зоне освобождения от бомб. По команде в самолетах один за другим раскрывались люки, и огромные двухтонные бомбы с высоты 2000 м устремлялись к морю. Вслед за ними посыпались тысячи зажигательных снарядов. Вдруг среди взрывов оказался невесть откуда взявшийся небольшой самолет. Вот как вспоминает об этом сам Шоу: «Бомбонаводчик закричал: „Смотрите, „кукурузник“!“ Я увидел самолет. Это был маленький моноплан с верхним расположением крыла. Я сразу узнал в нем „Норсмана“. Он летел к югу, в направлении Франции, и находился на высоте около 500 метров. Казалось, ему удастся уйти, как вдруг его подбросило и перевернуло. У него отвалилось левое крыло, и он врезался в воду.

Стрелок крикнул: «„Кукурузник“ нырнул — видели?!» Я ответил: «Видел». Мы направились к своей базе».

Шоу объяснил, что этот легкий самолет могла сбить ударная волна от взрыва.

В Англии в поисках фактов, подтверждающих рассказ Шоу, один из членов Общества Гленна Миллера обратился в британское министерство обороны и поместил объявление в журнале для летчиков ВВС. На него откликнулся командир «Ланкастера» Виктор Грегори.

Хотя сам Грегори ничего не видел, он подтвердил, что его штурман Шоу действительно заметил летевший внизу «Норсман», а стрелок (ныне покойный) сообщил, что этот самолет упал в море. Поскольку они в тот раз не смогли выполнить задание, опрос экипажа по возвращении на базу не проводился, и позже Грегори не стал докладывать о случившемся начальству. Возможно потому, что на следующий день немцы начали крупную операцию на Западном фронте. Бои шли ожесточенные, «Ланкастеры» 149-й эскадрильи чуть ли не ежедневно совершали боевые вылеты, — кому вспомнить о каком-то маленьком самолетике, сгинувшем под случайными бомбами? Об инциденте над Ла-Маншем постепенно забыли.