Сладкое вино любви

Как бы там ни было, она его законная жена.

– Прекрасно, – проговорил он вслух. – Возвращайся, тогда и поговорим.

Ответом было молчание.

– Джилл…

– Не хочу возвращаться. Я знаю, что будет: едва увижу тебя, как тут же сдам позиции.

Его губы чуть тронула улыбка.

– Потому что ты любишь меня.

– Да, я никогда этого не отрицала. Но это не значит, что я останусь с тобой. Я не могу так жить, Грег. Мне одиноко.

Одиноко. Знакомое чувство.

– Возвращайся, родная моя, – взмолился он дрогнувшим голосом, – Возвращайся, и мы все обсудим.

Она молчала.

– Джилл?

– Я дам тебе знать.

Глава 8

Оливия проснулась почти одновременно с Сюзанной и Грегом, но если Сюзанне не спалось от тревоги, а Грегу – от одиночества, то Оливию разбудила тишина. Она сидела у окна и встречала свой первый рассвет в Асконсете.

На западе небо цвета баклажана, а на востоке – розовато-лиловое. В низинах – туман. Оливия представила, как просыпаются гроздья винограда – им предстоит целый день греться на солнышке.

Виноградарство и виноделие – вот о чем шел разговор за обедом.

Обедали в столовой, в узком кругу – Натали и Карл, Оливия и Тесс. За столом прислуживал муж кухарки. Подавалась жареная утка; китайский сервиз поражал своей изысканностью.

Оливия и Тесс, конечно же, принарядились к ужину: на обеих были длинные юбки, новые блузки и босоножки. Натали и Карл, в той же одежде, что и днем, сделали им комплимент, но Оливия усвоила первый урок: в Асконсете все просто и без претензий. Главное здесь – работа.

Второй урок – вино. В Асконсете не пьют, а скорее дегустируют. На обед подали рислинг трехлетней выдержки – сладкое белое вино, как нельзя лучше подходящее по вкусу к жареной утке. Вино пили маленькими глотками, вдыхая его аромат и легонько болтая в бокалах. Тесс тоже приняла участие в ритуале дегустации, проделав все манипуляции с виноградным соком, который также производили в Асконсете.

Третий урок касался погоды. Карл сказал, что урожай зависит от погоды, а в этом году погода неважная – поздняя дождливая весна. Правда, виноград обильно цвел, и кисти завязались крупные. Но все изменилось. Солнца сейчас нужно больше чем раз в четыре дня, иначе, по словам Карла, виноград не вызреет и не наберется сладости.

Оливия ловила каждое слово, сжимая ручку Тесс, чтобы та внимательно слушала.

Сегодня утром Натали должна была провести их по винограднику – Оливия заранее зарядила фотокамеру и с нетерпением ждала обещанной экскурсии. Она открыла окно и вдохнула прохладный влажный воздух. Утренняя свежесть прогнала остатки сна. Взяв фотокамеру, Оливия стала фотографировать небо, меняя ракурс так, чтобы получились розовое облако, пелена тумана в низине и виноградники, тронутые первыми лучами рассвета, внутренний дворик под окном и пионы, еще влажные от росы.

Пройдя на цыпочках через общую ванную, она заглянула в соседнюю комнату, где под бледно-голубым одеялом сладко спала Тесс. Оливия и раньше, перед тем как отлучиться из дома, частенько проверяла, крепко ли спит дочка.

Тихонько прикрыв за собой дверь, Оливия прошла через холл и спустилась в сад по узкой лестнице черного хода. «Это на тот случай, если, не дай Бог, вспыхнет пожар», – пояснила вчера Натали, показывая им лестницу, и сейчас Оливия решила ею воспользоваться.

Взявшись за ручку и отворив дверь в сад, Оливия в ужасе приросла к полу: что, если сработает сигнализация и перебудит весь дом? В Кеймбридже все дома оснащены ею, так же как и в других городах, где ей приходилось бывать.

Не хватало только стать причиной всеобщего переполоха – глупее не придумаешь.

Но в доме было по-прежнему тихо. Дверь в сад отворилась беззвучно.

С гулко бьющимся сердцем Оливия скользнула во внутренний дворик. Ее глазам открылся великолепный вид. Добрых десять минут она выбирала подходящий кадр, который бы наиболее удачно отразил прелесть свежего летнего утра.

Взяв в руки фотокамеру, она поняла, что это вряд ли получится: фотография не сможет запечатлеть щебетание птиц, свежесть росы на лепестках цветов, неторопливое движение облаков, аромат лилий и влажной земли, отдаленный вой береговой сирены.

Оливия закрыла объектив фотоаппарата и направилась по вымощенной камнем дорожке в сад. По обе стороны росли низкие кустарники – можжевельник, кипарис, тис. Кое-где они расступались, давая простор газонной травке и виноградным лозам. Виноград должен дышать – об этом много говорилось накануне за обедом.