Вампир: украденная жизнь

Люциан, кивком поблагодарив Винсента, перевел взгляд на Джулиуса и буркнул:

— Понятия не имею, о чем ты.

— Как бы не так, — прорычал Джулиус. — Тебе что-то известно. Он твой близнец.

— Кто? — спросил окончательно сбитый с толку Винсент.

— Жан Клод, — произнес хозяин дома сквозь сжатые от ярости и разочарования зубы.

Повисла тишина, пока братья Аржено смущенно переглядывались между собой, а затем посмотрели на своего дядю. Джулиус едва не заскрежетал зубами. Тот должен был что-то знать. Люциан был его единственной надеждой. В противном случае, он не имел ни малейшего понятия, где искать свою половинку и сына. Джулиус потерял бы любимую, потерял бы их обоих.

— Проклятие! Ты должен что-то знать. Я не могу потерять ее снова.

— Потерять кого? Нашу мать? И что значит «снова»? — спросил Бастьен. — Да, и какое отношение ко всему этому имеет тот факт, что дядя Люциан — близнец нашего отца?

Джулиус зарычал от досады, обведя взглядом лица стоявших вокруг бессмертных. Бастьен и Винсент выглядели абсолютно обескураженными, Люцерн казался задумчивым, и только Люциан оставался невозмутим.

— Боюсь, мы вас не понимаем, — тихо признался Винсент. — У кого тетя Маргарет?

— Спроси его! — кивнул Джулиус в сторону Люциана. — За этим стоят он и его брат.

— Что он говорит, дядя? — спросил Бастьен, немного злясь на самого себя.

Люциан Аржено помолчал, затем слегка пожал плечами.

— Не знаю.

Джулиус горько усмехнулся.

— Так же, как не знал, что Жан Клод на самом деле жив, когда он где-то пропадал те двадцать лет?

— Что? Отец пропадал? — вздрогнул Бастьен и посмотрел на брата. — Ты знаешь, о чем речь, Люц?

— Это было до твоего рождения, Бастьен, — ответил Люцерн. — Его не было двадцать лет. Морган сказал, что он погиб, что его обезглавили в сражении.

Джулиус кивнул в сторону главы клана Аржено.

— Люциану лучше знать. Ему было известно, что его брат все еще жив.

Когда все присутствующие повернулись к Люциану, тот покачал головой:

— Я тоже считал его погибшим. Жан Клод даже мне не сообщил, что по-прежнему жив, пока отсутствовал эти двадцать лет. И он никогда не обсуждал эту тему. Просто сказал, что хотел побыть один.

— Точно, — с сарказмом заметил Джулиус. — А теперь ты заявишь, что не имеешь отношения к похищению у меня Маргарет пятьсот лет назад и стиранию ее памяти?

— Что? — Глава клана Аржено впился в Нотте внимательным взглядом.

— Трое на одного. Ты, Жан Клод и кто-то еще стерли ее воспоминания, — прошипел Джулиус. — Мы выяснили, что на самом деле, Маргарет не приказывала убить нашего ребенка. Ею, должно быть, управляли, ведь взять ее под контроль после воздействия «трех на одного» не составило бы никакого труда, не так ли? Как видишь, мы обо всем догадались.

— Мне сказали, что Маргарет потеряла вашего ребенка, и поэтому ты ее бросил. И ты якобы сказал, что она, стало быть, ни на что не годна, раз не может произвести на свет живое дитя.

— Это ложь.

— Тогда почему ты ее бросил? — спросил Люциан.

— Я не бросал ее, — неистово рыкнул Джулиус. — Мне пришлось поехать ко двору. Когда я вернулся, Маргарет исчезла. А наш ребенок не умер, но отнюдь не благодаря твоему брату. Жан Клод управлял Маргарет, заставил её отдать служанке приказ убить дитя, но вместо этого, горничная принесла его мне.

— Кристиан? — переспросил Винсент, и, судя по выражению его лица, он по-прежнему пребывал в замешательстве.

Джулиус кивнул.

— Он наш с Маргарет сын.

— Прочь от моего сына!

Джулиус посмотрел через плечо Люциана и изумленно вытаращил глаза при виде искаженного гневом лица отца. Никодемус Нотте славился своей невозмутимостью. Джулиус, кажется, никогда прежде не видел, чтобы отец терял самообладание… до этого момента. Определенно, сейчас Никодемус не был спокоен. По крайней мере, его чувства выдавали лицо и особенно глаза, что пылали черненым серебром, однако его голос холодный как сталь, по-прежнему звучал совершенно бесстрастно:

— Если вы, джентльмены, желаете снова увидеть Маргарет, то предлагаю вам отпустить моего сына, объединиться и поговорить. Вам нужно работать вместе, иначе мы потеряем и ее, и Кристиана.

Наступила минутная тишина, пока державшие его бессмертные обменивались нерешительными взглядами, однако, когда они вопрошающе уставились на своего дядю, тот кивнул им без тени сомнения. И Джулиуса тут же отпустили.