Мое прекрасное несчастье

— Голубка, — позвал Трэвис, но я не обернулась.

Тем же вечером Америка сидела на кафельном полу ванной, разглагольствуя о парнях, а я прихорашивалась у зеркала, завязывая волосы в высокий конский хвост. Я слушала вполуха и все думала, какое же необыкновенное терпение проявлял Трэвис — для него, конечно. Видеть, как из квартиры меня почти каждый вечер забирает Паркер!..

Перед глазами всплыло лицо Трэвиса, когда я попросила освободить меня от пари и сказала, что он влюблен в меня. Я не переставала думать, почему Трэвис не опроверг эти слова.

— Ну, Шеп думает, ты слишком сурова с ним. Он никогда ни о ком не заботился настолько, чтобы…

Трэвис заглянул к нам и улыбнулся, глядя, как я причесываюсь.

— Поужинаем? — спросил он.

Америка встала и посмотрелась в зеркало, рукой приглаживая золотистые волосы.

— Шеп хочет опробовать новое мексиканское местечко в центре, если вы пойдете.

Трэвис покачал головой.

— Я думал пойти вдвоем с Гулькой.

— Я иду на свидание с Паркером.

— Опять? — раздраженно проговорил он.

— Опять, — чуть ли не пропела я.

Раздался звонок в дверь, я побежала открывать и промчалась мимо Трэвиса. На пороге стоял Паркер: волнистые светлые волосы, гладко выбритое лицо.

— Ты когда-нибудь выглядишь не столь роскошно? — спросил он.

— Если вспомнить первый раз, когда она пришла сюда, то я отвечу «да», — сказал Трэвис из-за моей спины.

Я закатила глаза, улыбнулась, жестом попросила Паркера подождать минутку, обернулась и повисла на шее у Трэвиса. Сперва он напрягся, а потом расслабился и притянул меня к себе.

Я посмотрела ему в глаза и улыбнулась.

— Спасибо за вечеринку-сюрприз на мой день рождения. Можем мы перенести наш ужин?

На лице Трэвиса проявились разнообразные эмоции. Уголки его губ поползли вверх.

— Завтра?

Я обняла Трэвиса и заулыбалась.

— Отлично.

Я помахала ему на прощание, а Паркер взял меня за руку.

— Что сейчас происходило?

— В последнее время мы мало бываем вместе. Это мой способ примирения.

— У меня есть повод волноваться? — спросил он, открывая дверцу.

— Нет. — Я поцеловала его в щеку.

За ужином Паркер рассказывал про Гарвард, «Дом» и планы поискать квартиру.

— Трэвис будет сопровождать тебя на вечеринку? — Паркер нахмурился.

— Не уверена. Он ничего об этом не говорил.

— Если он не против, я бы хотел отвезти тебя. — Паркер взял мою кисть и поцеловал.

— Я узнаю. Все-таки вечеринка — его идея…

— Понимаю. Если не получится, то увидимся прямо там. — Паркер улыбнулся.

Он довез меня до квартиры и припарковался на стоянке. Когда поцеловал меня на прощание, его губы задержались на моих дольше обычного. Он потянул ручной тормоз, покрыл поцелуями мои губы, дошел до уха, а потом принялся спускаться по шее. Это застало меня врасплох, и в ответ я издала легкий вздох.

— Ты такая красивая, — прошептал Паркер. — Весь вечер я отвлекался на вид твоей обнаженной шеи. — С этими словами он принялся целовать ее.

Я выдохнула и слегка замурлыкала от удовольствия.

— Что же тебя сдерживало? — Я улыбнулась, задирая подбородок и подставляя шею.

Паркер сосредоточился на моих губах, придержал ладонями лицо и поцеловал слегка настойчивее, чем обычно. В салоне было тесновато, но мы постарались использовать имеющееся пространство с толком. Паркер прильнул ко мне, а я согнула ногу в колене и прижалась спиной к окну.

Паркер скользнул языком меж губ, обхватил мою щиколотку, провел ладонью вверх по ноге и остановился на бедре. В считаные секунды остывшие окна запотели от нашего энергичного дыхания. Паркер провел губами по ключице и резко вздернул голову, когда стекло завибрировало от громких ударов.

Он сел на свое место, я выпрямилась и поправила платье. Когда дверь резко открылась, я вздрогнула. Рядом с машиной стояли Трэвис и Америка. На лице подруги застыло виноватое выражение, а Трэвиса от слепой ярости отделял лишь шаг.

— Какого черта, Трэвис? — закричал Паркер.

Вдруг вся ситуация приняла опасный оборот. Я еще ни разу не слышала, чтобы Паркер повышал голос. Трэвис так сильно сжал кулаки, что побелели костяшки, но между ним и Паркером была я. Подруга положила руку на его предплечье, и ее кисть показалась крошечной по сравнению с мускулами Трэвиса. Америка в молчаливом предостережении Паркеру покачала головой.