Мое прекрасное несчастье

— Не обращай на него внимания.

Через несколько напряженных секунд плечи Трэвиса слегка расслабились, он коротко кивнул, сделал глубокий вдох, потом подмигнул мне. Я дотянулась до его руки и переплела наши пальцы.

— Прошлой ночью ты говорила всерьез? — начал он, но столовая заполнилась смехом Криса.

— Вот это да! Трэвис Мэддокс стал подкаблучником?

— Ты серьезно сказала, что не хочешь, чтобы я менялся? — спросил Трэвис, пожимая мою руку.

Я посмотрела на гогочущего Криса и повернулась к Трэвису.

— Совершенно серьезно. Научи этого придурка манерам.

На лице Трэвиса появилась озорная улыбка, и он прошел в конец стола к месту, где сидел Крис. В столовой воцарилась тишина. Крис перестал смеяться и нервно сглотнул.

— Трэвис, я просто прикалывался, — сказал он, глядя снизу вверх.

— Извинись перед Гулькой, — прорычал Трэвис, сверкая взглядом.

Крис повернулся ко мне с нервной улыбкой.

— Эбби, я… я просто пошутил. Извини.

Я сердито глянула на него, а Крис снова посмотрел на Трэвиса, ища одобрения. Когда тот отошел, Крис заржал и что-то шепнул Брэзилу. Мое сердце бешено забилось при виде того, как Трэвис замер и сжал кулаки.

Брэзил покачал головой и раздраженно фыркнул.

— Крис, когда ты очнешься, помни… что сам виноват.

Трэвис схватил поднос Финча, кинул прямо в лицо Крису и сбил его со стула. Парень нырнул под стол, но Трэвис вытащил его оттуда за ноги, и Крис принялся вопить.

Он свернулся в клубок, а Трэвис пинком опрокинул его на спину. Крис выгнулся, перевернулся и выставил перед собой руки. Трэвис несколько раз ударил его по лицу.

Когда из носа парня потекла кровь, Трэвис выпрямился и заявил, тяжело дыша:

— Если ты, дерьмо собачье, еще раз глянешь на нее, я тебе челюсть размажу!

Я вздрогнула, когда он в последний раз пнул Криса по ноге. Работницы столовой стремглав выбежали из дверей при виде кровавого месива.

— Извини, — сказал мне Трэвис, стирая с щеки кровь Криса.

Некоторые студенты привстали, чтобы ничего не упустить из виду, другие остались на своих местах, наблюдая с легкой улыбкой. Футболисты лишь смотрели на обмякшее тело Криса и качали головами.

Трэвис повернулся, Шепли поднялся из-за стола, взял меня с Америкой за руки и повел из столовой вслед за кузеном. Мы прошли до «Морган-холла». Там я и Америка сидели на ступеньках, а Трэвис маячил перед нами.

— Трэв, ты в порядке? — спросил Шепли.

— Дайте мне минутку, — уперся он ладонями в бедра.

— Удивлен, что ты остановился, — проговорил Шепли, пряча руки в карманах.

— Гулька просила научить его манерам, Шеп, а не убивать. Хотя остановиться мне было нелегко.

Америка приподняла свои огромные солнечные очки квадратной формы и посмотрела на Трэвиса.

— Что сказал Крис? Почему ты так взбесился?

— Больше он этого не скажет, — закипел Трэвис.

Америка посмотрела на Шепли, и тот пожал плечами.

— Я не слышал.

Трэвис снова сжал кулаки.

— Я пойду назад.

Шепли прикоснулся к его плечу.

— Девчонки, вы оставайтесь здесь. Вам не обязательно возвращаться.

Трэвис взглянул на меня, пытаясь сохранить спокойствие.

— Он сказал, будто все думают, что Гулька… Боже, я даже не могу произнести это.

— Просто скажи нам, — пробормотала Америка, разглядывая ногти.

Позади Трэвиса появился Финч, трепещущий от восторга.

— Каждый парень в «Истерне» хочет завалить ее, потому что она покорила недосягаемого Трэвиса Мэддокса. — Финч пожал плечами. — По крайней мере, так говорят.

Трэвис промчался мимо Финча, возвращаясь в столовую. Шепли рванул следом и схватил кузена за запястье. Мои руки взметнулись ко рту, когда Трэвис замахнулся, а Шепли пригнулся. Я взглянула на Америку, но та оставалась равнодушной, будто привыкла к этому.

Как же его остановить? В голову мне пришло лишь одно. Я вскочила со ступенек, побежала к нему, встала на пути, потом запрыгнула и обхватила ногами за талию. Трэвис стиснул мои бедра, а я обняла его и накрыла рот долгим поцелуем. Ярость Трэвиса стала иссякать, он ответил мне. Я отстранилась, зная, что победила.

— Нас не волнует, что они думают, не забыл? Не поддавайся, — сказала я с уверенной улыбкой.

Я действовала на него сильнее, чем мне казалось.

— Голубка, я не позволю им так говорить про тебя, — нахмурившись, произнес Трэвис и опустил меня на землю.