Шесть могил на пути в Мюнхен

— Да, да, — пробормотал он. — Сделаю все, как вы говорите.

Какое-то время Роган стоял совершенно неподвижно. Розали подошла сзади, дотронулась до его плеча, пытаясь привести в чувство. И гнев понемногу начал стихать. Он обернулся к Розали.

— Знаешь, что делать дальше, когда мы уедем?

— Да.

Роган вывел братьев из комнаты, они прошли по коридору и стали спускаться по запасной лестнице. Пистолет он держал в кармане, палец на спусковом крючке. Они вышли через заднюю дверь, выводившую прямо к стоянке, и Роган шепотом подсказал направление, в котором следует идти, чтобы добраться до машины. Оказавшись у «Мерседеса», Роган заставил братьев опуститься на колени возле его ног, пока он отпирал багажник. Эрик полез туда первым, медленно и неуклюже, действие лекарства еще сказывалось. Уже оказавшись внутри, окинул Рогана последним недоверчивым взглядом. Тот пинком отправил его на пол. Влезая в просторный багажник, Ганс пытался изобразить улыбку — получалось плохо, из-за разбитых губ и сломанных зубов. А потом произнес робко:

— А знаете, я даже рад, что это случилось. Все эти годы мне покоя не давали воспоминания о том, что мы с вами сделали. Совесть заела. Думаю, это полезно, чисто с психологической точки зрения, получить наказание за содеянное.

— Ты что, всерьез так думаешь? — насмешливо спросил Роган и захлопнул тяжелую крышку багажника.

Глава 08

Роган ездил на «Мерседесе» по Берлину еще часа два. Убедился, что воздух исправно поступает в багажник через резиновые трубочки. Хотел дать время Розали сыграть свою роль. Она должна была спуститься в бальную залу при гостинице, пить, флиртовать и танцевать там со свободными мужчинами, с тем чтобы ее запомнили и позже могли подтвердить, что все это время она провела там. Для нее это должно стать железным алиби.

Около полуночи Роган потянул за провод, прикрепленный к рулевому колесу. Таким образом он отрезал поступление воздуха в багажник, теперь он будет постепенно заполняться одноокисью углерода. И минут через тридцать, даже меньше, братья Фрейслинги будут мертвы. И Роган направился к берлинскому вокзалу.

Но минут через пятнадцать он вдруг остановил машину. Он действительно намеревался поступить с ними в точности так же, как они в свое время расправились с ним, — пытались убить в Мюнхенском дворце правосудия, без предупреждения и дав надежду на освобождение. Он хотел убить их, как жалких мерзких скотов, но не мог.

Роган вышел из машины, приблизился к багажнику, постучал по крышке.

— Ганс… Эрик!.. — окликнул он.

Роган сам не понимал, почему назвал их по именам, точно они доводились ему друзьями. Окликнул снова, низким настойчивым голосом, точно пытался предупредить, что совсем скоро они провалятся в бесконечную тьму смерти и что надо успеть спасти хотя бы остатки их грешных душ, возможно, помолиться перед уходом в черную бесконечность. Он еще раз постучал по багажнику, на этот раз громче, но ответа не было. И тут он вдруг понял, что именно произошло. Снадобье ослабило сопротивляемость, и, по всей вероятности, они умерли вскоре после того, как он открыл доступ ядовитому газу. Чтобы убедиться, что они мертвы, а не притворяются, Роган отпер багажник, приподнял крышку.

Пусть в жизни они творили только зло и для мира их смерть была небольшой потерей, но в последние секунды в них вдруг проснулись остатки хоть какой-то человечности. В агонии братья Фрейслинги повернулись лицом друг к другу и обнялись. Так и умерли, крепко обнявшись. И выражение подлости и хитрости покинуло их лица. Роган долго смотрел на них. И подумал: он совершил ошибку, убив их вместе. Проявил слабость, толику сострадания. А этого допускать нельзя.

Он запер багажник и поехал на вокзал. Добрался до огромной парковки, где стояли тысячи машин, припарковал «Мерседес» возле восточного выезда, в той части, где, по его расчетам, свободных мест всегда будет мало. Затем вышел из машины и направился к гостинице. По дороге незаметно выбросил ключи от «Мерседеса» в канализационный люк.

Весь путь он проделал пешком и вошел к себе в номер в начале третьего ночи. Розали не спала, ждала его. Подала стакан воды, чтобы он смог принять свои таблетки, но Роган уже чувствовал, как бешено пульсирует кровь в затылке, все громче и громче. А затем навалилась знакомая дурнота, во рту появился противный сладкий привкус, и он ощутил жуткое головокружение. Казалось, он все падает… падает… проваливается куда-то в бездну.