Шесть могил на пути в Мюнхен

— Ты.

В висках у Рогана застучало, кровь начала пульсировать и биться о серебряную пластину в черепе. Он произнес глухо:

— Подлый ублюдок, ты меня обманул. Ты и не собирался говорить мне, кто это сделал. — Он достал «вальтер» из кармана пиджака, прицелился Бари в живот. — Говори! Кто убил мою жену?

И снова Дженко Бари посмотрел ему в глаза и снова ответил мрачно:

— Ты убил. Она умерла во время родов. Ребенок родился мертвым. Ни один из нас к ней и пальцем не прикоснулся. Да и к чему? Ведь мы были уверены, она ничего не знает. Но фон Остен догадался записать ее крики, чтобы затем шантажировать тебя.

— Ты лжешь, — пробормотал Роган. И, недолго думая, нажал на спусковой крючок. Звук выстрела громким эхом разлетелся среди скал, истощенное, почти невесомое тело Дженко Бари распростерлось на земле футах в пяти от того места, где он стоял. Роган приблизился к скале, у подножья которой лежал умирающий. Поднес ствол пистолета к уху Бари.

Глаза итальянца открылись, он благодарно кивнул. А потом еле слышно прошептал Рогану:

— Не вини себя. Ее крики были ужасны потому, что и боль, и смерть равно ужасны. И ты тоже когда-нибудь умрешь, и это будет столь же ужасно… — Из уголка рта сбежала по подбородку тонкая струйка крови. — Прости же меня, как простил тебя я, — тихо добавил он.

Роган обхватил умирающего руками, прижал к себе. Он и не думал стрелять. Просто ждал, когда Дженко Бари умрет сам. Произошло это через несколько минут. У Рогана оставалось достаточно времени, чтобы доехать до аэропорта в Палермо. Но прежде, чем тронуться путь, он взял из машины одеяло и прикрыл худенькое тело Дженко Бари. Он от души надеялся, что его скоро найдут.

Глава 13

Уже в Риме, не выходя из здания аэропорта, Роган взял билет на ближайший рейс до Будапешта. Артур Бейли сдержал свое обещание, все визы были в порядке. Роган купил бутылку виски и уже в самолете напился. Никак не выходило из головы то, что сказал ему Дженко Бари, что Кристин умерла родами, что именно он, Роган, виновник ее смерти. Но неужели родовые муки, которые испытывают все женщины, могли стать причиной столь жутких криков, которые он слышал в записи в Мюнхенском дворце правосудия? Вот этот жестокий ублюдок фон Остен и решил записать их для устрашения Рогана. Только гений зла мог придумать столь изощренную бесчеловечную пытку. На какое-то время Роган забыл о чувстве вины и думал о том, как будет убивать фон Остена и какое при этом получит удовольствие. Он был почти готов отложить расправу над Паджерски, но уже находился в самолете, который летел в Венгрию; Артур Бейли организовал для него в Будапеште все, что мог. Роган мрачно улыбнулся. Он знал нечто такое, о чем Бейли было неведомо.

По прилете в Будапешт изрядно подвыпивший Роган отправился прямиком в консульство Соединенных Штатов и заявил, что хочет видеть переводчика. Пока все шло согласно инструкциям Бейли.

Небольшого роста нервный мужчина с усиками щеточкой провел его в кабинет.

— Я переводчик, — сказал он. — Вы от кого?

— У нас есть общий друг по имени Артур Бейли, — ответил Роган.

Услышав это, маленький человечек нырнул в соседнюю комнату. Через несколько секунд вернулся и пробормотал испуганно и тихо:

— Прошу вас, следуйте за мной, сэр. Я отведу вас к тому, кто сможет помочь.

Они вошли в кабинет, где их ждал полный мужчина с редеющими волосами. Крепко пожал Рогану руку и представился:

— Я Стефан Вростик. Тот самый человек, которому поручили оказать вам содействие, — добавил он. — Наш общий друг Бейли просил отнестись к вам с особым вниманием. — Взмахом руки он попросил маленького человечка удалиться.

Они остались одни, и Вростик заговорил напористо и самоуверенно:

— Я читал о вашем деле. Меня просветили на тему того, что вы совершили. Меня также информировали о ваших ближайших планах. — Он говорил тоном человека, наделенного самыми высокими полномочиями, и тщеславия и самонадеянности ему было не занимать.

Роган сидел, откинувшись на спинку кресла, и молча слушал. Вростик не унимался.

— Вы должны понимать, условия здесь, за железным занавесом, совсем другие. И действовать столь же свободно и дерзко, как прежде, вам не позволят. Ваше досье, как оперативного агента времен Второй мировой войны, говорит о том, что вы склонны к безрассудству и неосторожности. Ваша агентурная сеть провалилась лишь потому, что вы не предприняли необходимых мер безопасности, используя радиосвязь в открытую. Это так или нет? — Он, снисходительно улыбаясь, смотрел на Рогана. Но тот продолжал молчать, остановив на лице Вростика ничего не выражающий взгляд.